Чёрное урочище

Жил однажды король с тремя сыновьями. Король этот всю свою жизнь только и делал, что охотился, ни о чем другом знать не желал. И сыновей с малых лет к охоте приучал, всегда и всюду с собой брал; королевичи каждый уголок в его угодьях охотничьих знали, все снежники, все урочища облазили. Только в одно заповедное место отец ни за что их пускать не хотел. Называлось оно Черное урочище, далеко в горах пряталось. Молодым королевичам любопытно — что за Черное урочище, какое оно? Да только напрасно сыновья просили отца, уговаривали — запретил он им в том угодье охотиться.

Но время шло, летело, помер старый король. Сыновья схоронили его честь по чести, потом стали совет держать, что дальше-то делать. И решили, не мешкая, на Черное урочище податься: не терпелось им поглядеть, что это за невидаль такая, отчего покойный отец строго-настрого запрещал им всегда в тех краях охотиться.

Ну, взобрались братья на Черное урочище, огляделись — все вроде бы спокойно, — стали дичь искать. Ходили, бродили, в засаде стояли не шелохнувшись, только глазами по сторонам водили, а все без толку — хоть бы пигалицу какую увидели! Старший брат и говорит:

— Вот что, братья, пустое это дело втроем ходить, давайте разделимся, в разные стороны разбредемся. Да вон, глядите, три тропы в лес бегут, по ним и пойдем. Поглядим, кого куда они заведут.

Согласились братья. А я вот что еще чуть не забыл: условились они попусту не стрелять, потому что кто б из троих ни выстрелил, остальные должны к нему поспешить. Но уж ежели кто зазря братьев пробежаться заставит — пусть на себя пеняет: быть ему биту.

Ну, сговорились обо всем и расстались. Каждый своей дорогой пошел. Только не успел младший из братьев, Дюрка, отойти в лес подальше, как увидел высоко в небе черного-пречерного ворона, а в клюве у ворона что-то сверкает.

— Все ж я этого ворона стрельну,— говорит себе Дюрка,— как знать, может, в клюве у него что-нибудь драгоценное и братья еще поблагодарят меня.

Выхватил он из колчана стрелу, прицелился да и выстрелил. Ворон камнем на землю упал. Дюрка к нему поспешил, смотрит, а у ворона в клюве стали кусочек — огниво. А братья меж тем услыхали, как стрела просвистела, к младшему бросились, кричат еще издали:

— Кого застрелил? Эй, Дюрка, хороша дичина?

А Дюрка и слово сказать боится. Увидели братья ворона, рассердились, крепкими тумаками младшего своего поучили.

— Чтоб на такую-то дрянь да стрелу не пожалеть! Эх ты, дурачина! Громко бранясь, вернулись старшие братья на свои тропы, а Дюрка подумал-подумал, стальной обломок подобрал, в карман положил. Оно, конечно, вещица бесполезная, но ведь кто знает, вдруг пригодится.

Пошел Дюрка дальше. Видит — на высокой скале сокол сидит.

«Ну,— думает,— сокол — птица красивая. Стрельну-ка ее!» Прицелился вроде бы хорошо, да вот беда — не попал: вместо сокола с вершины скалы камень сорвался, вниз упал. Подбежал Дюрка, поглядел, а это кремень оказался. Он и кремень в карман положил: может, думает, еще пригодится. Все бы хорошо, да тут братья притопали, запыхались бежавши, а как узнали, что младший из-за кремня стрелу упустил, отвалтузили его почем зря.

Отдышались старшие братья, на свои дорожки вернулись.

А Дюрке уже белый свет не мил, слезы льются из глаз. Идет он, по сторонам не смотрит, от птиц отворачивается — пусть себе летают, чирикают, каркают. Вдруг в дерево большое чуть не уперся, а на стволе белка застыла. Замер и Дюрка: стрельнуть? не стрельнуть? Братья стоящим выстрел сочтут или опять ругать-колотить станут? Стрельнул все-таки, да промазал: вместо белки кусок трута на землю упал.

«Ох и впрямь невелика добыча, но не оставлять же,— подумал Дюрка.— Может, еще пригодится». Поднял он трут, а тут и братья бегут к нему. Увидели трут и со зла таких оплеух надавали Дюрке, что у того искры из глаз посыпались.

Тем временем начало смеркаться, и решили братья, что дальше все вместе пойдут.

— Рано еще тебе одному по лесу ходить,— сказал старший брат Дюрке,— эдак ты все свои стрелы понапрасну упустишь.

Вот бредут они по лесу втроем и видят вдруг, косуля бежит, да прямо через их тропу скачет, чуть ли не рядом с ними перемахнула. Все трое в нее по стреле выпустили, все трое попали. Подняли, с собой понесли — ужин получится знатный!

Еще немного прошли, на зеленый луг вышли. А луг этот как раз посередке Черного урочища раскинулся, и посреди луга родничок бил, возле него медная колода стояла. Братья освежевали косулю, мясо в колоде вымыли, а дальше-то что? Сырым ведь мясо есть не станешь! И топлива вокруг хватало, да только огонь развести нечем — второпях позабыли братья из дому взять кремень, трут да огниво.