Сирота Мамбу

Видит – все Сулаки побиты, все дома сожжены. Ни одной живой души во всей деревне. Только вороны каркают да в небе над деревней кружат. Видит Мамбу – храбро дрались Сулаки, много чужих воинов побили, да поздно за оружие взялись – и сами все полегли.

Заплакал Мамбу-сирота.

Делать нечего. Надо кости сородичей поднимать – так закон велит: за убитых мстить надо! За каждого убитого – врага убить надо! А одному не справиться с этим...

Пошел Мамбу к Зоринча, помощи просить. К деревне подошел, а там уже и пепел холодный: все дома никанцы спалили, всех Зоринча в плен увели.

Пошел Мамбу к Сенкинча, помощи просить, за два рода мстить. К деревне подошел. А там пустые дома стоят. Все вещи ветер пылью занес. По деревне только крысы бегают. Ушли из родной деревни, никанцев испугались. Куда ушли – кто знает. Следов не оставили.

Заплакал Мамбу-сирота. Как врагам отомстить? Пошел Мамбу к речным людям помощи просить. Собрались те люди. Послушали Мамбу. Говорит ему старый человек-калуга:

– Хорошие люди Зоринча и Сенкинча были! Мы тебе рады бы помочь. Но без воды мы жить не можем. Как на суше воевать будем? По земле ходить не умеем!..

Пошел Мамбу к таежным людям. Собрались те, узнав, что простой человек к ним пришел помощи просить. Рссердились таежные люди, зарычали. Говорит старый человек-медведь сироте Мамбу, что рады бы таёжные люди отомстить за Сулаки, отомстить за Зоринча – хорошие люди были, – только через реку переплыть таежные люди не могут...

Пошел Мамбу к лесным людям. Поклонился березе, сказал, какая у него беда случилась. Говорит:

– Вы и реку переплывете, вы и посуху пойдете. Вас прошу помочь мне! Один не могу отомстить.

Согласились лесные люди.

Взял Мамбу топор. Много березы нарубил. Ошкурил – кору с березы снял. На чурки березу порезал. Глаза на чурках сделал, чтобы видели дорогу. Нос на чурках сделал, чтобы слышали запах дыма на халатах у тех, кто Сулаки погубил, кто Зоринча увел. Рукой похлопал. Зашевелили чурки глазами, на Мамбу смотрят, что скажет?

– Эй вы, древесные люди! – говорит Мамбу. – На войну ступайте! Один я не могу за всех отомстить. Вас прошу! Вас прошу – идите! Обидчиков ни одного в живых не оставляйте!

Дорогу древесным людям показал. Бултыхнулись те в воду, по той дороге поплыли, откуда никанские люди приезжали.

Сел на берегу Мамбу.

Не ел, не пил, пока древесных людей ждал...

А древесные люди реку переплыли. По земле ни-канской поскакали. В том городе человек-брюхо с амбанем во дворце сидят, богатую добычу делят, сидят, пролитой кровью похваляются. И воины их тут же, ульчские вещи делят, из-за каждой шкурки ссорятся. Вдруг из окон стекла полетели. В окна и двери древесные люди ввалились – и давай обидчиков стукать! Мечей не боятся древесные люди. Криков не слушают – ушей нет. Подножку не дашь – ног у них нет. Пощады не попросишь – сердца у них нет!

Всех обидчиков переколотили древесные люди. Человека-брюхо так с двух сторон стукнули, что от него только жирное пятно на полу осталось. Амбаню столько шишек понаставили, что до конца жизни узнать сам себя не мог...

... Сидит, ждет Мамбу-сирота. Черный как земля стал.

Вернулись древесные люди. На берег вылезли.

– Всех побили! – говорят. – Что дальше делать?

– Спасибо! – отвечает Мамбу.

Глаза древесным людям закрыл, носы стесал. Стали они опять как простые чурки. Тальнику Мамбу нарубил. Тем тальником чурки связал, плот сделал. На плот сел. От родного берега шестом оттолкнулся, заплакал:

– Как один здесь жить буду. Не может человек жить один. Других людей искать поплыву. Имя свое позабуду, в чужой род попрошусь!

Поплыл Мамбу по Амуру.

Будет плыть по реке, сколько сил станет. Мимо деревни плыть будет, кричать будет: Эй, люди! Своим меня считайте! Имя мне дайте! В свой род примите!

Только долго Мамбу плыть не будет.

Такого молодца любая деревня возьмет. Любой старик такого молодца сыном считать будет, только крикни Мамбу...

А про Сулаки, Зоринча и Сенкинча с тех пор ничего не слышно. Только в сказках про них старики рассказывают.