Говорящий верблюд

Тогда два чёрных раба подбежали к старику и закричали:

— Почтенный ходжа и великий мудрец! Одежда твоя покрыта грязью, а твой верблюд, — не убежал ли он с живодёрни? Как предстанешь ты в таком виде пред светлые очи хана?

Но звездочёт оттолкнул рабов. Он подошёл к третьим, золотым, воротам, ударил в них своей палкой, и третьи, золотые, ворота широко распахнулись.

Он вступил в ханский сад. Сад был украшен цветами, беседками и фонтанами. Посреди сада, на лужайке, окружённой тремя арыками, под сенью виноградных листьев, на высоких, шитых золотом подушках сидел грозный хан — владыка и повелитель, милующий и карающий. Хан беседовал со своими приближёнными, и знатные визири слушали его, разинув рты и боясь пропустить хотя бы одно ханское слово.

Конечно, старый колдун не осмелился нарушить эту беседу. Он стал в стороне со своим чудесным верблюдом, ожидая, пока многомудрый владыка кинет на него свой благосклонный взгляд. Конечно, тут же был и Ярты-гулок; он выглядывал из верблюжьего уха и с любопытством рассматривал хана. А так как ему было нечего делать, он стал слушать, о чём они говорят.

Самый старший визирь поклонился хану и сказал:

— Светоч милости, бездна добродетели и мудрейший из людей, умудрённый самой мудростью! Преклони своё ухо к словам преданного слуги. Весной тает снег на горных вершинах, он наполняет водой все реки, а последний дождь сделал нашу реку ещё полноводней. А вода — ты знаешь: вода — это золото! Она даже дороже золота! Зачем же она течёт на поля дехкан? Вели преградить реку высокой плотиной, отведи воду, и золото потечёт в твои сундуки!

Ярты-гулок испугался, услышав о злом замысле старшего визиря. Он понимал, что без воды не вырастут у отца на поле ни пшеница, ни хлопок; он понял, что за горсть воды дехкане станут рабами жестокого хана. Хан же был очень доволен и воскликнул:

— Эй, мой визирь! Сегодня ты сказал мудрое слово. Я соберу в мою сокровищницу все богатства моей страны и богатства соседних стран. Пусть будет по-твоему: созови всех рабов и пленников и прикажи им день и ночь строить плотину на нашей реке. — И хан от радости так ударил в ладоши, что все сорок колец на его руках зазвенели, как колокольчики.

Визирь поклонился хану в землю и бегом бросился исполнять его приказание.

И вдруг верблюд закричал:

— Остановись, визирь-ага! Остановись сейчас же, или произойдёт большое несчастье!

И визирь в изумлении остановился, а хан чуть не упал с парчёвых подушек. Его приближённые схватились за бороды и застонали, качая головами:

— Вах, вах, уж не джинн ли забрался во дворец великого хана?!

Но старый звездочёт вышел вперёд, поцеловал землю у ног владыки и торжественно произнёс:

— О величайший из великих и мудрейший из мудрых! Я исполнил твоё желание и привёл к тебе на поводу настоящее чудо. Вот мой говорящий верблюд, равного которому нет под солнцем!

Но хан не сразу поверил звездочёту. Тогда старый колдун прибавил:

— Поговори сам с этим мудрым животным, и ты убедишься, что в моих словах нет ни тени лжи!

И хан благосклонно кивнул головой. Но он не знал, с чего начать беседу: каждый день говорил он с советниками и мудрецами, но разговаривать с верблюдом ему еще ни разу не приходилось. Наконец он робко сказал:

— О умнейший из верблюдов, подойди поближе и дай нам насладиться твоей мудрой беседой.

Но верблюд не подошёл, он издали поклонился хану и учтиво промолвил:

— Эй, мой хан, ты одет в шелка, а твои советники — в бархат. Недостоин я подойти к тебе без попоны.

Тогда хан ещё больше удивился и велел покрыть верблюда своим самым лучшим парчёвым халатом. Учтивый верблюд ответил:

— Благодарю тебя, щедрый хан! Теперь, когда моё исхудалое тело покрыто попоной, я могу приблизиться к тебе и сказать, что я не тот, за кого ты меня принимаешь, а ты говоришь не с тем, кого видишь, и смотришь не на того, кто с тобой говорит!

Хан ничего не понял из того, чтО ответил ему верблюд, но, поражённый мудростью животного, воскликнул:

— Но кто же ты?

Ярты не растерялся и ответил за верблюда:

— Я — знаменитый учёный, математик, строитель дворцов и целитель болезней! Знания мои я получил от отца моего отца, а отец моего отца получил их от отца своего отца, а отец отца его отца… — верблюд говорил очень долго, так долго, что хан даже задремал, но он не посмел перебить хотя бы словом поток красноречия учёного верблюда. Когда же верблюд закончил свою речь, хан воскликнул:

— О премудрый! Я не знаю, кто был твой отец и отец твоего отца и отец отца твоего отца, но я вижу, что все они были великими мудрецами. Почему же ты стал верблюдом?