Околдованная сиротка

Принялись они по всей округе бегать да княжескую жену искать – не могут найти. Во все концы князь гонцов разослал, награду огромную обещал тому, кто жену его отыщет. Но и гонцы ни с чем возвратились. Пошел тогда князь к известному колдуну и сказал ему о своем горе.

– Если поможешь мне, то я награжу тебя щедро: и детям и внукам твоим хватит.

– Дам я тебе, князь, клубок шерсти, – ответил колдун, – брось его перед собой, будет ниточка разматываться, а ты иди за ней. Приведет тебя клубок к тому самому месту, где жена твоя находится.

Взял князь клубок из рук колдуна и отправился в путь-дорогу. Катится клубок, катится, разматывается ниточка шерстяная, а князь идет сзади, не отстает. Клубок через поле – и князь за ним, клубок через лес – и князь туда же, клубок через речку – князь вплавь пускается. Износил князь свои сапоги, босиком пошел, уже ноги в кровь изодрал, а клубок все катится и катится. И когда клубок уже совсем размотался, выбежал князь на поляну и увидел перед собой избушку на курьих ножках. Тут князь упал замертво от усталости.

Выбегают колдунья и сиротка из избушки. Как увидела сиротка князя, залилась горькими слезами, поняла, что он ее ищет. Упала сиротка перед колдуньей на колени, стала молить ее:

– Бабушка, верни мне моего мужа, люблю я его больше жизни, сделай меня такой, какой я прежде была, чтобы и он любил меня. Я тебя никогда не забуду.

Жалко стало колдунье девочку.

Повязала она ей передничек, положила в него глазки изумрудные да губки коралловые, пошептала заклинания и говорит; – Ну-ка надень!

Надела сиротка глазки и губки.

– А теперь повернись два раза.

Повернулась сиротка и такой стала красавицей, еще краше, чем была. Одежда на ней золотом сияет, на руках браслеты, в ушах серьги драгоценные.

Плеснула колдунья на князя живой водой, и встал тот живой да невредимый. Осмотрелся вокруг, видит: жена его стоит. Бросились они друг к другу на шею да сразу обо всем на свете забыли. Так домой к князю и ушли, обнявшись и не сказав колдунье ни слова. Обиделась колдунья на них и черную злобу затаила.

Живет князь с женой своей в радости да веселье. Сын у них подрастает потихонечку. Все хорошо, да однажды заболела княжеская жена. Лучших лекарей со всего света созывал князь – ничего не помогло. Околдовала колдунья сиротку злыми чарами – так и умерла она.

– Не захотела ты со мной живой жить, – проговорила колдунья, – так хоть я к тебе к мертвой приходить буду.

Долго тосковал князь, да слезами горю не поможешь. Выстроил он для жены своей хрустальную часовню, гроб там на золотых цепях повесил, а когда тоска его брала, приходил он к ней, подолгу сидел возле мертвой жены и смотрел на нее. А она и мертвая, как живая, лежала, словно уснула ненадолго и сейчас встанет, и все будет по-прежнему. Но шло время, а сиротка не вставала.

Пока сын князя и сиротки маленьким был, не давал князь ему в часовню ходить, на мать смотреть, но пришло время, и не мог уже князь удерживать мальчика, который хотел на мать хотя бы глазком одним взглянуть. А мальчику в княжеском доме ни в чем отказа не было. Наказал князь прислуге, чтобы та сыну не перечила, что ему захочется – пусть берет.

Как-то раз пошел княжеский сын на кухню, видит – корзина с яйцами стоит. Начал он с ними забавляться, да все и переколотил. Только одно осталось. Посмотрел княжеский сын на это яйцо, а оно все насквозь светится, словно из хрусталя сделано. И взяла мальчика горе-тоска.

– Поедем к маме, отец, хочу я ее повидать! Нечего делать, пришлось князю согласиться. Велел он запрячь пару лошадей. Едут они с сыном, едут. Приезжают к часовые. Открывают хрустальную дверь, и мальчишка сразу к матери. А она лежит, как живая. Стал княжеский сын яичком хрустальным по лицу матери своей катать: по одному глазу прокатит – глаз открывается, по другому прокатит – другой открывается. По руке яичком прокатит – рука поднимается, а потом но сердцу провел – забилось сердце, и встала сиротка из гроба, как будто и не было тех лет, что она мертвой в гробу лежала.

Разрушились чары старой колдуньи. Тут и сама колдунья объявилась:

– Ладно, девочка моя, больше я тебя мучить не буду, живи, как жила, раз тебя сын твой нашел.

Упала тут сиротка перед колдуньей на колени:

– Ты прости меня, бабушка, ведь это я сама виновата, что все время забывала о тебе, радуясь своему счастью. Теперь этого больше не будет!

Закатил князь на радостях пир на весь мир.

Со всех концов земли князей да царей созвали, а на самое почетное место колдунью усадили. А та, чтобы народ не пугать видом своим, повернулась вокруг себя два раза и превратилась в заморскую красавицу, да такую, что сам царь на балу за ней ухаживал.