Семь братьев и одна сестра

От боли Гульмох крепко сжала зубы, но продолжала расчесывать волосы бабы-яги, а та стала сосать ее кровь.

Так продолжалось несколько дней. Красивая, здоровая девочка пожелтела, подурнела. Однажды братья спросили у нее:

— Что с тобой? Или ты недоедаешь, или ты недопиваешь, или ты скучаешь у нас? Почему ты блекнешь с каждым днем?

Гульмох рассказала, что с ней случилось. На другой день самый младший брат не пошел на охоту. Он вырыл перед дверью дома яму, около нее положил большой камень, а сам спрятался за дверью. Вскоре въехала во двор баба-яга и крикнула:

— Эй, выродок, иди бери моего козла и привязывай!

Подбежала к ней Гульмох, взяла козла, привязала его к колышку и пошла в дом. Баба-яга за ней. Но только она приблизилась к двери, как младший брат быстро выскочил из-за двери, столкнул бабу-ягу в яму, бросил на нее большой камень и засыпал сверху землей.

Вечером вернулись с охоты братья и спросили о том, что произошло днем.

— К нам в дом повадилась баба-яга, хорошо, что мы о ней узнали, а то она убила бы нашу сестру. — И младший брат рассказал, как он поступил с бабой-ягой.

После этого старший брат сказал сестре:

— Смотри не лей в яму воду, а то баба-яга оживет!

Так прошло несколько дней. Однажды Гульмох мыла котел и чашки и, позабыв предупреждение брата, выплеснула помои в яму. Через некоторое время насыпь над ямой заросла укропом, да каким, просто несказанно душистым укропом!

Как-то вечером братья услышали, что сестра тяжко вздыхает, и спросили:

— Отчего ты так тяжко вздыхаешь?

— Соскучилась по отцу с матерью, по друзьям и подругам,— ответила Гульмох.

— И мы соскучились по отцу с матерью, по родине своей. Если так, то давайте завтра же и отправимся в путь.

На другой день братья стали укладывать вещи, а Гульмох сварила вкусную похлебку-мастобу. Когда мастоба была уже готова, она нарвала с насыпи укроп, нарезала его и заправила им мастобу в каждой чаше.

Сели братья к дастархону и только хлебнули по ложке мастобы, заправленной укропом, как все превратились в голубей и улетели. Удивленная этим Гульмох подумала: «Ох, ведь укроп для заправы я сорвала с насыпи над ямой! Ох я глупая.

забыла об этом и насыпала его в еду братьям. Вот теперь мои братья стали голубями, а что же мне делать? Стану и я голубем!»— подумала она, взяла да и съела ложку мастобы, заправленной укропом. Тут же Гульмох и сама стала голубем, взвилась в небо и полетела за братьями.

Восемь голубей полетели на родину. Прилетев, они спустились на землю в своем саду, и сразу семь братьев превратились в семь тополей, а их сестра в яблоню.

Вышла их мать в сад и поразилась: появилось у них в саду семь высоких тополей и одна кудрявая яблоня. Сад их с этими чудесными деревьями стал необыкновенно красивым. Теперь мать стала каждый день приходить в сад. Она с любовью смотрела на чудесные деревья и подолгу любовалась ими.

Наступила весна, яблоня покрылась густым цветом — завязалось множество плодов. Летом яблоки созрели: они стали красными, красивыми и ароматными.

Однажды сын падишаха, отправившись на охоту, проезжал мимо этого сада и почувствовал приятный запах яблок. Он придержал своего коня и сказал слугам:

— Откуда такой приятный запах? Скорее идите и узнайте!

Двое слуг побежали в сад и увидали, что стоит в саду усыпанная яблоками яблоня, а вокруг нее семь высоких тополей.

— Давай сорвем два-три яблока и отнесем царевичу! Вот обрадуется!— сказал один слуга. Он подошел к яблоне и протянул руку, чтоб сорвать яблоко, но вдруг из ствола дерева послышался голос:

— Эй, путники, уберите свои руки!

Слуги удивились этому и отошли назад. Один из них сказал:

— Нас прислал царевич, мы хотели сорвать для него два-три яблока.

Дерево снова заговорило:

— Дорогие мои братья, люди царевича пришли за яблоками, дадим или нет? В это время из стволов семи тополей послышался голос:

— Зачем царевичу давать яблоки, что он сделал за свою жизнь хорошего? Слуги поторопились к царевичу и рассказали ему о слышанном и виденном.

— Что вы выдумываете, разве деревья разговаривают?

И царевич сам вошел в сад, но только он протянул руку за яблоком, как яблоня заговорила:

— Эй, путник, убери свою руку!

— Я сын падишаха этой страны, хочу сорвать два-три яблока! Дерево опять заговорило:

— Дорогие мои братья, сын падишаха пришел за яблоками, дадим ему или нет?

— Твои яблоки может сорвать тот, кто всю жизнь делал людям только хорошее. Зачем же царевичу давать яблоки, ведь он за свою жизнь никому не сделал ничего хорошего!

Сын падишаха постоял, подумал и не вспомнил ни одного хорошего дела, которое было бы им сделано для людей.