Анчи Абышка и Кара-Молат

Давно-давно жил в густой тайге старый охотник по имени Абышка, жильем ему был шалаш из молодых деревьев. Со старой женой своей жил анчи Абышка бездетно и одиноко. Весь век свой прожив в тайге, они ни разу людей не видели, не знали, что кроме них еще на свете много людей живет.

Анчи Абышка у подножия Черной горы охотился: сорок шергеев имел на зверей, сорок силков ставил на птиц, а в Белом озере тридцатью мордами рыбу ловил. Так они со старухой и жили.

Однажды анчи Абышка свои силки посмотреть пошел и видит — все силки уничтожены. Анчи Абышка перепугался.

«Весь век свой охотился в этой тайге, ни разу такой беды не случалось»,— подумал старик. Силки кое-как поправив, анчи Абышка к Белому озеру отправился, на морды взглянуть. К берегу подошел и видит — все морды его кем-то из воды выброшены, переломаны.

— Экое диво!—совсем старый анчи встревожился. Снасть разрушенную починил, опять в воду поставил.

Домой без добычи вернулся, старухе своей говорит :

— Великое диво я видел, большая беда к нам нагрянула. Весь век я в тайге прожил, такого несчастья со мной не случалось. Или какой-то дикий зверь появился, чтоб нас с тобой сожрать, или смерть наша приближается и нас поторапливает век доживать. Все мои снасти кто-то разрушил...

Старушка горько заплакала: видно, не будет больше житья в тайге, видно, придется от голода умереть. Вместе старики загоревали. Три дня прошло, снова анчи Абышка пошел силки осматривать. Опять все силки испорчены. К Белому озеру пошел — все морды кто-то опять переломал и на берег выбросил.

Стоя на берегу, бедный анчи заплакал, слезы на грудь ему падают.

«Что я теперь старухе скажу?— старик думает.— Пищи у нас нет, добывать зверей и птиц теперь нечем. Большое горе на голову мне свалилось...»

Вышел старик на яр, сел и думать стал о своей судьбе.

Вдруг под яром он голос тихий услышал. Насторожился анчи, ушам своим не поверил: если голос принадлежит человеку, откуда здесь человеку взяться? Если зверь какой-нибудь близко — звериных таких голосов анчи никогда не слыхал...

Абышка, ружье наготове держа, стал с яра спускаться к воде. И тут он большую нору увидел, на зев печи похожую. Из норы прежний голос слышится. Старик к норе тихонько подполз, в нору заглянул — ничего не видно. Незнакомый голос тотчас умолк. Анчи в сторону отполз, стал за норой наблюдать. Снова голос из норы послышался.

« Наверное, этот мошенник мои силки попортил? Сейчас я с тобой разделаюсь»,— анчи Абышка подумал. В нору ружье нацелив, приблизился, громко крикнул:

— Эй, человек ты или зверь, выходи, не то стрелять буду!..

Снова в норе стало тихо.

— Выходи, еще раз говорю. Сейчас стрелять буду!— опять анчи закричал.

Тут из норы показалось что-то черное, мохнатое — медвежонок выполз и вдруг по-человечьи заговорил.

— Погоди, погоди, анчи, не стреляй,— медвежонок сказал.— Зачем ты в меня нацелился? Лучше с собой уведи, может, тебе пригожусь когда-нибудь...

Старик, удивленный, ружье опустил.

— Раз ты со мной хочешь идти, впереди иди, я дорогу буду указывать,— анчи Абышка сказал.

Когда старик с медвежонком в шалаш вошли, старуха испугалась, закричала и в темный угол запряталась.

— Не бойся, старуха,— Абышка сказал.— Хотел я его застрелить, а он в сыновья к нам напрашивается, помогать нам в работе хочет. Нам, старым, подмогой будет...

Медвежонок сразу повеселел, ласково говорит:

— Не бойся, мама, меня, хоть я и медвежью шкуру имею, но от человека родился. Отец мой проклял меня, и я в медвежонка превратился, среди зверей обречен был жить. А мне с людьми веселее. Вы бездетные, лишним в семье не буду, что прикажете — все буду делать...

Согласились старик со старухой его в сыновья взять.

— Живи с нами, дите,— анчи Абышка сказал. Вечер настал. Медвежонок, как щенок, у порога

заснул.

Утром чуть свет медвежонок поднялся, что-то сам с собой залепетал, потом старику говорит:

— Ну, отец, пойди взгляни вокруг шалаша, черный туесок там найдешь, сюда его принеси.

Анчи Абышка из шалаша вышел, кругом его обошел и черный туесок нашел. Никогда здесь этого туеска не было. Старик в шалаш туесок принес. Медвежонок ему говорит:

— Теперь три раза по туеску постучи, крышку сними и скажи: «Сколько кушаний есть в тебе, все выкладывай.»

Так старик и сделал. Посреди шалаша вдруг белая скатерть раскинулась, на скатерти множество кушаний появилось, да все такие, каких анчи никогда и не пробовал. Только молока куриного нет, а вина и кушаний сколько хочешь.

— Мои отец и мать, что вы на пищу глядите, за еду не принимаетесь?— медвежонок старикам говорит.— Теперь, мой отец, на охоту тебе ходить не придется, снасти в Белое озеро закидывать незачем.