Верлиока

Да не на таковского напал, только хвост у него в руках остался. Оно хоть хвост и невелик, а все-таки жаль его... Кому свое добро не дорого? Говорят же: всякой птице свой хвост ближе к телу. Верлиока пошел домой, да и говорит дорогою:

- Постой же! Научу я тебя, как за других заступаться.

Вот я и взялся за ум и с той поры — кто бы что ни делал, не кричу: ах, ах, ах! а все придакиваю: так, так, так! Что же? И житье стало лучше, и почету от людей больше. Все говорят:

- Вот селезень — хоть куцый, да умный!

- Так не можешь ли ты, добродею, показать мне, где живет Верлиока?

- Так, так, так!

Селезень вылез из воды и, переваливаясь с боку на бок, словно купчиха, пошел по берегу, а дед за ним.

Идут-идут, а на дороге лежит бечевочка и говорит:

- Здравствуй, дедушка, умная головушка!

- Здравствуй, бечевочка!

- Как живешь? Куда идешь?

- Живу и так и сяк; а иду к Верлиоке на расправу; старуху задушил, двух внучек убил, а внучки были такие хорошие — на славу!

- Я твоих внучек знала, старуху поважала; возьми и меня на подмогу!

Дед подумал:

- Может, пригодится связать Верлиоку! — и отвечал:

- Полезай, когда знаешь дорогу.

Веревочка и поползла за ними, словно змея.

Идут-идут, на дороге лежит колотушка, да и говорит:

- Здравствуй, дедушка, умная головушка!

- Здравствуй, колотушка!

- Как живешь? Куда идешь?

- Живу и так и сяк; а иду к Верлиоке на расправу. Подумай: старуху задушил, двух внучек убил, а внучки были на славу.

- Возьми меня на подмогу!

- Ступай, когда знаешь дорогу.

А сам думает:

- Колотушка и впрямь поможет.

Колотушка поднялась, уперлась ручкой о землю и прыгнула.

Пошли опять. Идут-идут, а на дороге лежит желудь и пищит:

- Здравствуй, дед долгоногий!

- Здравствуй, желудь дубовый!

- Куда это так шагаешь?

- Иду Верлиоку бить, когда его знаешь.

- Как не знать! Пора уж с ним расплатиться; возьми и меня на подмогу.

- Да чем ты поможешь?

- Не плюй, дед, в колодезь — достанется водицы напиться; синица не велика птица, да все поле спалила. А еще говорят: мал золотник, да дорог; велика Федора, да дура!

Дед подумал:

- А пускай его! Чем больше народу, тем лучше.

И говорит:

- Плетись позади!

Какое — плетись! Желудь так и скачет впереди всех.

Вот и пришли они в густой, дремучий лес, а в том лесу стоит избушка. Глядят — в избушке никого нет. Огонь давно погас, а на шестке стоит кулиш. Желудь не промах — вскочил в кулиш, веревочка растянулась на пороге, колотушку положил дед на полку, селезня посадил на печку, а сам стал за дверью. Пришел Верлиока, кинул дрова на землю и стал поправлять в печке. Желудь, сидя в кулише, затянул песню:

- Пи... пи... пи! Пришли Верлиоку бить!

- Цыц, кулиш! В ведро вылью, — крикнул Верлиока. А желудь не слушает его, знай свое пищит. Верлиока рассердился, схватил горшок да бух кулиш в ведро. Желудь как выскочит из ведра, щелк Верлиоку прямо в глаз, выбил и последний. Верлиока кинулся было наутек, да не тут-то было — веревочка перецепила его, и Верлиока упал. Колотушка с полки, а дед из-за дверей, и давай его потчевать; а селезень за печкой сидит да приговаривает:

- Так, так, так!

Не помогли Верлиоке ни его сила, ни его отвага. Вот вам сказка, а мне бубликов вязка.