Бездольный

Целый год странствовал Бездольный, пришел в город Ничто — нет ни души живой, всюду пусто! Забрался он во дворец и спрятался за печку. Вечером приходит туда старик сам с ноготок, борода с локоток:

- Эй, Никто! Накорми меня.

Вмиг все готово; старик наелся-напился и ушел. Бездольный тотчас вылез из-за печки и крикнул:

- Эх, Никто! Накорми меня.

Никто накормил его.

- Эй, Никто! Напой меня.

Никто напоил его.

- Эй, Никто! Пойдем со мной.

Никто не отказывается.

Повернул Бездольный в обратный путь; шел-шел, вдруг навстречу ему человек идет, дубинкою подпирается.

- Стой! — закричал он купеческому сыну. — Напой-накорми дорожного человека.

Бездольный отдал приказ:

- Эй, Никто! Подавай обед.

В ту ж минуту в чистом поле стол явился, на столе всяких кушаньев, вин и медов — сколько душе угодно. Встречный наелся-напился и говорит:

- Променяй своего Никто на мою дубинку.

- А на что твоя дубинка пригожается?

- Только скажи: эй, дубинка, догони того-то и убей до смерти! — она тотчас настигнет и убьет хошь какого силача.

Бездольный поменялся, взял дубинку, отошел шагов с пятьдесят и вымолвил:

- Эй, дубинка, нагони этого мужика, убей его до смерти и отыми моего Никто.

Дубинка пошла колесом — с конца на конец повертывается, с конца на конец перекидывается; нагнала мужика, ударила его по лбу, убила и назад вернулась.

Бездольный взял ее и отправился дальше; шел-шел, попадается ему навстречу другой мужик: в руках гусли несет.

- Стой! — закричал встречный купеческому сыну. — Напой-накорми дорожного человека.

Тот накормил его, напоил досыта.

- Спасибо, добрый молодец! Променяй своего Никто на мои гусли.

- А на что твои гусли пригожаются?

- Мои гусли не простые: за одну струну дернешь — сине море станет, за другую дернешь — корабли поплывут, а за третью дернешь — будут корабли из пушек палить.

Бездольный крепко на свою дубинку надеется.

- Пожалуй, — говорит, — поменяемся!

Поменялся и пошел своей дорогою; отошел шагов с пятьдесят и скомандовал своей дубинке; дубинка завертелась колесом, догнала того мужика и убила до смерти.

Стал Бездольный подходить к своему государству и вздумал сыграть шутку: открыл гусли, дернул за одну струну — сине море стало, дернул за другую — корабли под стольный город подступили, дернул за третью — со всех кораблей из пушек пальба началась. Царь испугался, велел собирать рать-силу великую, отбивать от города неприятеля. А тут и Бездольный явился:

- Ваше царское величество! Я знаю, чем от беды избавиться; прикажите у своего ближнего воеводы отрубить правую ногу да левую руку — сейчас корабли пропадут.

По царскому слову отрубили у воеводы и руку и ногу; а тем временем Бездольный закрыл свои гусли — и в ту ж минуту куда что девалося; нет ни моря, ни кораблей! Царь на радостях задал большой пир; только и слышно:

- Эй, Никто! Подай то, принеси другое!

С той поры воевода пуще прежнего невзлюбил купеческого сына и всячески стал под него подыскиваться; посоветовался с старой колдуньею, пришел на костыле во дворец и сказывает:

- Ваше величество! Бездольный опять похваляется, будто может он сходить за тридевять земель, в тридесятое царство, и добыть оттуда кота-баюна, что сидит на высоком столбе в двенадцать сажон и многое множество всякого люду насмерть побивает.

Царь позвал к себе Бездольного, поднес ему чару зелена вина.

- Ступай, — говорит, — за тридевять земель, в тридесятое царство, и достань мне кота-баюна. Если не сослужишь этой службы, то жены лишен!

Купеческий сын горько-горько заплакал и пошел домой; увидала его жена и спрашивает:

- О чем плачешь? Разве кто тебе обиду нанес, али государь чарой обнес, не на то место посадил, трудную службу наложил?

- Да, задал такую службу, что трудно и выдумать, не то что выполнить; приказал добыть ему кота-баюна.

- Добро! Молись спасу да ложись спать; утро вечера мудренее живет.

Бездольный лег спать, а жена его сошла в кузницу, сковала ему на голову три колпака железные, приготовила три просвиры железные, клещи чугунные да три прута: один железный, другой медный, третий оловянный. Поутру разбудила мужа:

- Вот тебе три колпака, три просвиры и три прута; ступай за тридевять земель, в тридесятое царство, за котом-баюном. Трех верст не дойдешь, как станет тебя сильный сон одолевать — кот-баюн напустит. Ты смотри — не спи, руку за руку закидывай, ногу за ногой волочи, а инде и катком катись; а если уснешь, кот-баюн убьет тебя!

Научила его, как и что делать, и отпустила в дорогу.

Долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли — пришел Бездольный в тридесятое царство; за три версты стал его сон одолевать, он надевает три колпака железные, руку за руку закидывает, ногу за ногой волочит, а то и катком катится; кое-