Бездольный

Кто взял мое платье, отзовись, не бойся! Если ты старый старичок — будь мой дедушка, если старая старушка — будь моя бабушка, если пожилой мужичок — будь мой дядюшка, если пожилая женщина — будь моя тетушка, если же молодой молодец — будь мой суженый.

Купеческий сын, слез с печки и подал ей платье; она тотчас оделась, взяла его за руку, поцеловала в уста и промолвила:

- Ну, сердечный друг! Не время нам здесь сидеть, пора в путь-дорогу собираться, своим домком заводиться.

Дала ему сумку на плечи, себе другую взяла и повела к погребу; отворила двери — погреб был битком набит медными деньгами. Бездольный обрадовался и ну загребать деньги пригоршнями да в сумку класть. Красная девица рассмеялась, выхватила сумку, вывалила все деньги вон и затворила погреб. Он на нее покосился:

- Зачем назад выбросила? Нам бы это пригодилося.

- Это что за деньги! Станем искать получше.

Привела его к другому погребу, отворила двери — погреб был сполна серебром навален. Бездольный пуще прежнего обрадовался, давай хватать деньги да в сумку класть; а девица опять смеется:

- Это что за деньги! Пойдем, поищем чего получше.

Привела его к третьему погребу — весь золотом да жемчугом навален:

- Вот это так деньги, бери, накладывай обе сумки.

Набрали они золота и жемчуга и пошли в путь-дорогу.

Близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли — скоро сказка сказывается, не скоро дело деется — приходят в то самое царство, где купеческий сын на заводе жил, вино курил. Царь его узнал:

- Ах, да это ты, Бездольный! Никак ты женился, ишь какую красавицу за себя выискал! Ну, коли хочешь — живи теперь в моем царстве.

Купеческий сын стал с своей женой советоваться, она ему говорит:

- На честь не гребись, с чести не вались! Нам все равно — где ни жить; пожалуй, и здесь останемся.

Вот они и остались жить в этом царстве, завелись домком и зажили ладком.

Прошло немного времени, позавидовал их житью-бытью ближний царский воевода, пошел к старой колдунье и говорит ей:

- Послушай, бабка! Научи, как бы извести мне купеческого сына; называется он Бездольным, а живет вдвое богаче меня, и царь его жалует больше бояр и думных людей, и жена у него красота ненаглядная.

- Ну что ж! Пособить этому делу можно: ступай к самому царю и оговори перед ним Бездольного: так и так, дескать, обещается он сходить в город Ничто, принести неведомо что.

Ближний воевода — к царю, царь — за купеческим сыном:

- Что ты, Бездольный, по сторонам хвастаешь, а мне ни гу-гу! Завтра же отправляйся в дорогу: сходи в город Ничто, принеси неведомо что! Если не сослужишь этой службы, то жены лишен.

Приходит Бездольный домой и горько-горько плачет. Увидала жена и спрашивает:

- О чем плачешь, сердечный друг? Разве кто тебе обиду нанес, али государь чарой обнес, не на то место посадил, трудную службу наложил?

- Да такую службу, что трудно и выдумать, а не то что исполнить; вишь, приказал мне сходить в город Ничто, принести неведомо что!

- Нечего делать, с царем не поспоришь; надо идти!

Принесла она ширинку да клубочек, отдала мужу и наказала, как и куда идти. Клубочек покатился прямехонько в город Ничто; катится он и полями чистыми, и мхами-болотами, и реками-озерами, а следом за ним Бездольный шагает.

Близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли — стоит избушка на курьей ножке, на собачьей голяшке.

- Избушка, избушка! Повернись к лесу задом, ко мне передом.

Избушка повернулась; он отворил дверь на пяту; зашел в избушку — сидит на скамье седая старуха:

- Фу-фу! Доселева русского духу слыхом не слыхано, видом не видано, а нынче русский дух сам пришел. Ну, добрый молодец, вовремя явился; я ведь голодна, есть хочу; убью тебя да скушаю, а живого не спущу.

- Что ты, старая чертовка! Как станешь есть дорожного человека? Дорожный человек и костоват и черен; ты наперед баньку истопи, меня вымой-выпари, да тогда и ешь на здоровье.

Старуха истопила баню; Бездольный вымылся, выпарился, достал женину ширинку и стал лицо утирать.

- Откуда у тебя эта ширинка? Ведь это моя племянница вышивала!

- Я твою племянницу замуж взял.

- Ах, зять возлюбленный! Чем же тебя потчевать?

Наставила старуха всяких кушаньев, всяких вин и медов; зять не чванится, не ломается, сел за стол и давай уплетать. Вот старуха накормила его, напоила, спать повалила; сама возле села и стала выспрашивать:

- Куда идешь, добрый молодец — по охоте аль по неволе?

- Уж что за охота! Царь велел сходить в город Ничто, принести неведомо что.

Поутру рано разбудила его старуха, кликнула собачку.

- Вот, — говорит, — тебе собачка; она доведет тебя в тот город.