Сказка про Белого Арапа

А после захода солнца олень околеет. Вот тогда выходи без всякого страха, сдирай с него шкуру, а голову забирай целиком и приходи сюда ко мне.

Сказала святая Думиника такие слова и пошла себе домой, а Белый Арап остался подстерегать оленя в яме. Вот к полудню раздался глухой рёв — олень бежит. Подбежал он к ручью и начал жадно пить студёную воду, потом опять заревел и опять воды выпил и так несколько раз кряду ревел и пил, пока не насытился. Стал он потом не хуже быка землю рогами рыть, ударил три раза копытом и улёгся на поляне. Пожевал малость жвачку и скоро уснул да захрапел что есть мочи.

Услышал Белый Арап олений храп, вылез тихонько из ямы да так рубанул оленя мечом по шее, что голова далеко откатилась от тела; сам же бросился он стремглав в яму, как ему святая Думиника присоветовала. Хлынула кровь оленья, забулькала, разлилась во все стороны, и в яму столько натекло, что Белый Арап чуть не утоп. А голова оленья задёргалась в судорогах, да и застонала жалобно-прежалобно:

— Белый Арап, Белый Арап! Имя твоё мне известно, наслышан я о нём, но видеть тебя никогда не видел. Покажись хоть на миг, дай разок взглянуть на тебя, посмотреть, достоин ли ты моих сокровищ. Посмотрю только, да и умру спокойно, мой дорогой.

Но Белый Арап ни слова не отвечает, а сам с трудом ноги вытаскивает из загустевшей крови, что всю яму чуть не залила.

Долго ещё звала его оленья голова, пока не затихла, а Белый Арап всё молчал, словно в рот воды набрал, и не показывался. После захода солнца вылез Белый Арап из ямы, осторожно содрал с оленя шкуру, чтобы ни один драгоценный камень с места не стронуть, взял голову всю целиком и пошёл к святой Думинике.

— Ну, как, Белый Арап, — сказала та, — видишь, что мы и с этим делом управились?

— Управились. С божьей и твоей помощью, — ответил Белый Арап, — сумели мы, матушка, вновь угодить плешивому, будь Он трижды и четырежды проклят, не видать бы мне его во веки веков, как летошнего снега, да и потом не надо, очень уж он мне осточертел.

— Бог и ним, найдётся и на плешивого управа. Что посеешь, то и пожнёшь, — утешила королевича святая Думиника. — Поезжай — отвези ему всё это добро, подавится он им когда-нибудь.

Поблагодарил Белый Арап святую Думинику, поцеловал ей руку, сел на коня и пустился в путь к дядюшкиному царству, дай нам сил, творец, не близок сказки конец… И где бы он ни проезжал, народ к нему со всех сторон бежал и дивился, потому что самый большой самоцвет у оленя во лбу так сверкал и сиял, словно Белый Арап вёз с собой солнце ясное.

Много королей и царей выходили Белому Арапу навстречу и наперебой просили продать им его сокровища, предлагали они ему кто денег, сколько он сам запросит, кто дочь и половину царства, а кто дочь и всё царство в придачу.

Но Белый Арап и слушать их не желал, дальше путь держал, вёз каменья драгоценные своему хозяину.

Как-то вечером сидел плешивый со своим дядей и двоюродными сёстрами наверху на башенке, и вдруг видят они, далеко словно огонёк загорелся, засверкал и к ним приближается. Чем больше приближался, тем становился он ярче и ярче, так что глазам больно стало, смотреть невмоготу. Люди засуетились, заметались, никак не поймут, что случилось, и сбежались со всех сторон посмотреть, что там за чудо объявилось. А это Белый Арап шажком едет, шкуру и голову оленью с собой везёт. Тут же он плешивому их и отдал.

Как разглядели люди это диво дивное, так и оцепенели, слова не могут вымолвить, потому что и вправду было чему дивиться.

Но зловредный плешивый и тут не потерял голову: прямо обратился к царю:

— Ну, дядюшка, что скажете? Прав я был или нет?

— Что уж тут говорить, племянник, — ответил поражённый царь. — Будь у меня такой хороший и верный слуга, я бы его с собой за стол усадил: цены нет такому человеку.

— Этого он не дождётся! — злобно огрызнулся плешивый. — Не допущу я такого дела, будь он и в тысячу раз лучше. Не брат же он мне и не сват, чтобы ему такие почести оказывать. Я, дядюшка, одно знаю: холоп — это холоп, а хозяин — это хозяин, и больше никаких. А как вы думаете? Батюшка и приставил-то Белого Арапа ко мне из-за его расторопности, а то на кой он мне ляд? Хе-хе-хе, вы ещё не знаете, что за дьявол этот Белый Арап, и сколько я натерпелся, пока не привёл его в человеческий образ. Один я с ним справляюсь. Знаете, как говорят: страх бахчу стережёт. Другой хозяин на моём месте никогда в жизни не справился бы с Белым Арапом.

Больно вы, дядюшка, жалостливы, слишком уж своих подданных балуете. Вот потому-то олени и не дают вам камней самоцветов, а медведи — салата.