Два брата

Лес глухой, жилья нигде не видно, огонь развести нечем. А время было холодное - середина января. Того и гляди погибнут и мать, и новорождённое дитя! Оставил Шет младшего брата со своей женой, а сам пошёл огонь раздобывать.

Бродил он, бродил всю ночь в темноте по лесу, да так и не встретил никого. Рассветать уж стало, и на востоке засверкала утренняя звезда, когда различил Шет впереди большой город. Обрадовался он: теперь-то уж обязательно добудет огонь и спасёт свою жену и ребёнка! В ту минуту к нему вдруг приблизился богато разубранный слон, поднял его к себе на спину и понёс в город. Что было делать Шету? Откуда он мог знать, что ему на роду написано было венец носить?

В том царстве, куда он попал, каждый день происходило одно и то же страшное событие: ежедневно на рассвете горожане избирали себе царя, а на следующее утро его находили в покоях жены мёртвым. И никто, даже сама царица, не знала причины их смерти. Удивительнее сего было то, что эти цари женились на одной и той же женщине. Так вот каждое утро царский слон отправлялся в город и привозил нового царя. В этот день он привёз Шета и посадил его на трон. Признали его новым правителем. Сначала Шет ничего не мог понять. Потом целый день пришлось ему государственными делами заниматься. Тут он и узнал обо всём, что случалось с другими царями. Начал думать да гадать Шет, кто бы мог их убивать по ночам. Может, это дело рук царицы? Не похоже вроде - такая она красивая да приветливая. Кто ж тогда?

Прикидывал он и так, и эдак и решил меч с собой в опочивальню взять и ночью глаз не смыкать. Вечер он пировал с новой женой, потом царица заснула, а Шет стал ждать, что будет. Первая половина ночи прошла спокойно. Он уже дремать начал, как вдруг увидел, что из левой ноздри у царицы будто нитка стала вытягиваться. Вытянулась длинная-предлинная, потом раздуваться стала и оборотилась огромной змеей. Одним ударом меча Шет отсёк ей голову. Дернулась змея несколько раз, а потом затихла. Остаток ночи Шет тоже не спал, но с ним больше ничего особенного не приключилось. Царица же спала себе сладко: пока змея у неё в животе жила, она тоже покоя не знала. Наутро пришли министры в царские покои. Думали они, что новый труп найдут. Каково же было их удивление, когда навстречу им вышел царь целый и невредимый! Шет им рассказал, что ночью случилось, а они обрадовались, что больше не нужно искать царя.

Тем временем младший брат, Бошонто, с невесткой и с ребёнком в лесу сидел, ждал, когда Шет вернётся. Ночь прошла, а того нет как нет. Что делать? Пошёл Бошонто к реке, сел на берегу и горько заплакал. Мимо плыл в лодке купец. Видит - сидит какой-то мальчик, плачет, а перед ним кучка жемчуга. Приказал купец своим людям лодку к берегу причалить. Смотрит и глазам не верит: оказывается, в жемчуг-то обращаются слезинки, что по щекам мальчика бегут. Приказал тогда купец мальчика схватить и в лодку посадить. Бошонто сопротивлялся изо всех сил, да разве справиться ему со взрослыми? Привязал его купец к мачте. Бошонто вспомнил о своих родных, да как заплачет! Чем больше плачет, тем больше жемчуга сыплется! Обрадовался купец: вот богатство-то какое ему привалило! Как домой приехали, запер он Бошонто в тесную каморку, - тот слезами обливается, а куча жемчуга всё растёт. Потом купец подумал: «Интересно, что будет, если он засмеётся?» И приказал слугам рассмешить мальчика. Тут все увидели, как у него изо рта рубины посыпались. С той поры купец только одно и знал: то мучает Бошонто, то велит его рассмешить, а сам жемчуг да рубины огребает.

Между тем жена Шета, когда поняла, что осталась на свете одна-одинёшенька, чуть не умерла с горя. Плакала она, убивалась, да так и заснула, крепко сына к груди прижав. А дальше было вот что: проезжал тем лесом один стражник. И был этот стражник самым несчастным человеком на свете, потому что все дети у него рождались мёртвыми. Вот и в тот раз он ехал к реке для того, чтобы опустить в воду тело своего мёртвого сына.

Тут увидел он на берегу спящую женщину с новорождённым младенцем на руках. Взял он тогда потихоньку этого младенца, а женщине на колени положил своего, мёртвого, и отправился восвояси. В деревне же всем объявил, что его ребёнок, мол, вовсе и не мёртвый был, чуть отъехали, он и очнулся.

Проснулась жена Шета, а у неё на руках мёртвый ребёнок. Потемнело у неё в глазах, и решила она утопиться. Вошла она в воду. А неподалеку от неё один брахман утреннее омовение совершал. Увидел он, что женщина топиться собралась, остановил её и велел ей выйти на берег. Послушалась жена Шета.