Прекрасная Жанетон

Жил однажды французский король с королевой, и у них был сын, прекрасный как солнце. Каждое утро, чуть рассветет, юноша отправлялся на охоту, а с ним сто псарей и семьсот собак. И всегда он возвращался до заката.

Но однажды вечером скакун королевского сына вернулся один: хозяин его отбился от своих слуг и заблудился в лесу. Ночь была темная, выли волки.

Сын французского короля взобрался на вершину огромного дуба и стал следить за четырьмя ветрами небесными. Ни зги не видать.

Тогда сын французского короля спустился с вершины огромного дуба, лег на землю и уснул с обнаженным мечом в руке. Когда он проснулся, солнце уже вставало и пели птички.

Целый день сын французского короля шел, блуждая по лесной чаще. Он пил из ручья, ел травы и дикие плоды. Потом настала темная ночь. Выли волки.

Сын французского короля взобрался на вершину огромного дуба и стал следить за четырьмя ветрами небесными. Ни зги не видать.

Тогда сын французского короля спустился с вершины огромного дуба, лег на землю и уснул с обнаженным мечом в руке. Когда он проснулся, солнце уже вставало и пели птички.

Целый день сын французского короля блуждал в чаще леса. Он пил из ручья, ел травы и дикие плоды. Потом настала темная ночь. Выли волки.

Сын французского короля опять взобрался на вершину огромного дуба и стал следить за четырьмя ветрами небесными. Наконец с северной стороны, далеко-далеко, он заметил маленький огонек.

Тогда сын французского короля спустился с вершины огромного дуба и долго-долго шел к северу. За час до полуночи он постучал у двери замка, затерянного в лесной чаще.

— Тук-тук!

Девушка, прекрасная как солнце, открыла ему.

— Здравствуй, красавица! Я сын французского короля. Вот уже три дня и три ночи я плутаю в лесу, умирая от голода и жажды. Ноги мои меня больше не носят. Дай мне поесть, красавица, и приюти до утра.

— Сын французского короля, входи, ешь скорее и беги отсюда. Это замок моих родителей, замок Людоеда и Людоедки. Оба очень падки на человеческое мясо. Они сейчас гуляют в лесу, но вернутся, как только начнет бить полночь. Я не хочу, чтобы они тебя съели живьем. Сын французского короля, входи, ешь скорее и беги отсюда.

— Красавица, ноги мои меня больше не носят.

— Ну что ж, сын французского короля, входи, ешь скорее и прячься под ушат.

Сказано — сделано. Людоед и Людоедка вернулись, как только начало бить полночь. Это были великаны, высокие как башни и черные как сажа. Людоеды и людоедки ведь некрещеные.

— У-гу-гу! Прекрасная Жанетон, здесь пахнет крещеной плотью.

— Нет, отец! Да нет же, мать! Нет здесь никакой крещеной плоти. Поищите и увидите, что я вас не обманываю.

Людоед и Людоедка стали всюду искать и ничего не нашли.

— У-гу-гу! Прекрасная Жанетон, здесь пахнет крещеной плотью. Ложись-ка спать. Завтра мы лучше поищем. Если ты нам солгала, мы тебя съедим живьем.

Людоед и Людоедка легли спать. Но Прекрасная Жанетон не торопилась в постель. Из горсточки золы и стакана собственной крови она слепила пирожок — пирожок, наделенный чудесной силой говорить за нее до рассвета.

Слепив пирожок, Прекрасная Жанетон взяла палку и семимильные сапоги Людоеда и Людоедки. Потом подняла ушат тихонько-тихонько:

— Сын французского короля, скорей бежим отсюда. Здесь для нас готовится недоброе.

И они вдвоем умчались быстрее ветра. Но Людоед и Людоедка не верили Прекрасной Жанетон и только притворялись, будто спят.

— У-гу-гу! Прекрасная Жанетон, иди спать.

Пирожок, слепленный из золы и крови, ответил:

— Иду, иду, вот только чепчик сниму.

Людоед и Людоедка на минутку заснули.

— У-гу-гу! Прекрасная Жанетон, иди спать.

Пирожок, слепленный из золы и крови, ответил:

— Иду, иду, вот только кофту сниму.

Людоед и Людоедка на минутку заснули.

— У-гу-гу! Прекрасная Жанетон, иди спать.

Пирожок, слепленный из золы и крови, ответил:

— Иду, иду, вот только юбку сниму.

Людоед и Людоедка на минутку заснули.

— У-гу-гу! Прекрасная Жанетон, иди спать.

Пирожок, слепленный из золы и крови, ответил:

— Иду, иду, вот только причешусь на ночь.

Людоед и Людоедка на минутку заснули.

— У-гу-гу! Прекрасная Жанетон, иди спать.

Пирожок, слепленный из золы и крови, ответил:

— Иду, иду, вот только сниму башмаки.

Людоед и людоедка на минутку заснули.

— У-гу-гу! Прекрасная Жанетон, иди спать.

Но уже наступил рассвет. Пирожок, слепленный из золы и крови, потерял свою чудесную силу и больше не мог отвечать за Прекрасную Жанетон.

Тогда Людоедка вскочила с постели.

— У-гу-гу! Тысяча дьяволов! Десять тысяч дьяволов! Прекрасная Жанетон и крещеная плоть убежали с палкой и семимильными сапогами.