Богатырь Нгэтхаун Лаун

нибудь лютый зверь. Но вдруг дверь широко распахнулась, и с громким возгласом: «О мой отец!» – вбежал в дом взволнованный Нгэтхаун Лаун. Немного успокоившись, он поведал родственникам о своей встрече с тигром, чем немало их удивил.

Однако и после этого случая родственники не переставали думать о том, как избавиться от Нгэтхаун Лауна. И придумали: они порешили закопать его живым в землю. Стали они рыть глубокий колодец. А когда глубина его достигла тринадцати локтей, они пригласили якобы на подмогу Нгэтхаун Лауна. Не успел Нгэтхаун Лаун спуститься в колодец, родственники, как было задумано, стали поспешно засыпать его землей.

Понял наконец Нгэтхаун Лаун, что и отец и родственники жаждут его смерти, и подумал: «Коли мне на роду написано стать королем, неужели я не смогу выбраться из этой не столь уж глубокой ямы».

Когда родственники засыпали колодец доверху и разошлись по домам, Нгэтхаун Лаун без труда выбрался на волю. Но на сей раз не стал возвращаться в дом отца, а пошел куда глаза глядят. Долго брел он по дремучему лесу и наконец решил отдохнуть. Только присел – видит с неба спускается свинья. А во рту у свиньи зажат какой-то предмет. Огляделась свинья по сторонам, захотелось отведать ей плодов фикуса. Тогда она выплюнула то, что держала во рту. А был это всего-навсего ртутный шарик. Нгэтхаун Лаун завладел им и неожиданно для себя сразу же взлетел на дерево.

Вдоволь насытившись, свинья собралась было в обратный путь, глядь, а шарик исчез! Она изрыла всю землю вокруг дерева, обшарила заросли, но так и не нашла шарик. Не вынесла свинья такого горя и умерла. А Нгэтхаун Лаун, спустившись с дерева, зажарил свиную тушу и тут же целиком ее съел. Затем взял в руки волшебный шарик и продолжил путь. Привел его шарик к хижине одинокого аскета.

Поклонившись аскету, Нгэтхаун Лаун спросил:

– Скажи, почтенный, вот живешь ты одиноко в лесной глуши, много лет соблюдаешь религиозные обряды, а какая тебе польза от всего этого?

– Мирянин, за долгие годы одиночества приобрел я три вещи, обладающие сверхъестественной силой: волшебный мешок, волшебную веревку и волшебную трость. При помощи волшебного мешка я могу захватить в плен вражеское войско любой численности. Волшебная веревка способна связать всех моих врагов. И, наконец, волшебная трость по первому моему велению изобьет их до полусмерти.

– А у меня, – сказал мудрому аскету Нгэтхаун Лаун, – есть волшебный шарик, который обладает способностью поднимать в небо. Возьми его себе, а взамен дай мне твои чудо-вещи!

Аскет охотно согласился.

– Шарик держи в чистом стакане, – сказал Нгэтхаун Лаун и, распростившись с аскетом, двинулся в путь.

Наступила ночь. Аскет уснул, поставив стакан с волшебным шариком у изголовья. Нгэтхаун Лаун послал за шариком волшебный мешок и стал обладателем четырех волшебных предметов. И решил он вернуться в родную деревню. По пути к дому он присел отдохнуть, а проходящего мимо человека попросил позвать родителей и родственников. Те сразуже явились и, словно диковинку, стали разглядывать живого и невредимого Нгэтхаун Лауна.

Поболтав с родственниками о всяких пустяках, Нгэтхаун Лаун обратился к отцу:

– Отец, я теперь человек не простой, у меня есть четыре волшебные вещи. Сходи во дворец да посватай за меня королевскую дочь.

Смекнув, что дело клонится не к добру, отец стал отнекиваться:

– Ведь мы простые крестьяне. Нам и думать о родстве с королем не пристало!

– Плохо вы меня знаете! – ответил раздосадованный Нгэтхаун Лаун. – Что ж, докажу я вам свою силу и заставлю вас думать обо мне по-иному. Ну-ка, волшебная веревка, свяжи их покрепче, а ты, волшебная трость, угости их как следует!

Тяжко пришлось родственникам, запросили они пощады и пообещали отправиться к королю сватать королевскую дочь. Вскоре Нгэтхаун Лаун в сопровождении родных прибыл к королю. Король уже был наслышан о силе и могуществе Нгэтхаун Лауна и с большой охотой отдал за него принцессу. А после свадьбы король уступил Нгэтхаун Лауну трон и передал ему все богатства. И тотчас пригласил молодой богатырь мудрого аскета во дворец, попросил у него прощения, осыпал его щедрыми дарами и воздал ему должные почести.