Маланчамала

Не богиня ли это? — спрашивали друг друга собравшиеся под манговым деревом.

Музыкант, игравший на вине, прислушался и заметил:

— Это, наверное, жужжат пчелы около своего улья в саду.

— Нет, — сказал другой музыкант, — это весело гогочут гуси, плавающие в пруду.

— Нет, не похоже, — сказали остальные.

Придворные подошли к пруду — узнать, что же это было, и увидели девушку, которой только что исполнилось двенадцать лет и на ногах которой весело звенели колокольчики.

— О девушка двенадцати лет! — вскричали все. — Чья ты дочь?

Она была дочерью котвала, и это смутило царя. Звуки колокольчиков на ее ногах напоминали жужжание пчел. Вдоль дорожки, по которой она шла, прямо на глазах распускались цветы. Ее руки были, как шея у лебедя, черные волосы волнами ниспадали вниз. Лицо ее было, как светлая луна, и вся она казалась богиней, отлитой из золота. И все-таки это была лишь дочь котвала. Царь засомневался и пошел за советом к царице.

— Если девушка так красива, давай женим на ней нашего сына, а котвала ты сделаешь одним из своих приближенных, — сказала царица.

После долгих раздумий царь решил последовать совету царицы и послал известить о своем решении котвала.

Получив такое приятное известие, котвал накинул на себя покрывало, подаренное царем, взял в руки копье и в таком виде пошел по соседям.

— Я один сумел сорвать манго для царя, — говорил он. — А теперь моя дочь выходит за царевича. Я скоро породнюсь с царем, вы должны дать мне назар.

Котвал провел к своему дому широкую дорогу, поставил роскошные ворота.

«Что бы мне такое сделать еще, чтобы как следует приготовиться к этому важному событию?» — думал он.

А жена говорила ему:

— Мы — люди бедные, не чета царю. Я не согласна отдавать дочь за царевича, который скоро умрет!

— Дорогие отец и мать, — сказала им Маланчамала. — Придется нам подчиниться царской воле. Только сначала пусть отец сходит к царю и поставит ему три условия, на которых я согласна стать его невесткой.

— Что еще за условия? — удивился котвал.

— Спроси его, будет ли разрешено жениху погостить в доме тестя; еще спроси, согласятся ли мой свекор-царь и свекровь-царица отведать пищу, приготовленную моими руками. И последнее: преподнесут ли они мне, как положено, подарки на свадьбу. Если да, я выйду замуж за их сына.

Котвал пошел к царю, а Маланчамала попросила мать помочь ей одеться. Делать нечего: открыла бедная мать сундук и со слезами на глазах стала наряжать невесту.

Тем временем котвал пришел к царю и сказал:

— О царь царей, я знаю, ты велик и могуч, но не сегодня завтра я буду называть тебя своим братом. Моя дочь станет жить во дворце, но разрешишь ли ты своему сыну прийти в дом тестя?

Царь сердито посмотрел на котвала:

— Сначала пусть придет сюда невеста, а там будет видно!

— А согласятся ли досточтимый царь и царица отведать пищу, приготовленную моей дочерью? — задал котвал второй вопрос.

— Мы поговорим об этом после свадьбы, — ответил царь.

— А получит ли моя дочь от вас свадебные подарки, которые полагаются невесте? — продолжал допытываться котвал.

Тут царь разгневался:

— Лучше не задавай мне таких вопросов, котвал. Я тебе уже сказал, что мы все решим, когда невеста придет во дворец.

Котвал вернулся домой и рассказал дочери про свой разговор с царем.

Дочь надела свои лучшие наряды, поклонилась в ноги отцу и матери и сказала:

— Я готова идти во дворец. Только сначала, отец, спроси у царя, разрешат ли мне взять тело царевича, если он умрет в первую же ночь после свадьбы.

Котвал пошел к царю и передал ему эти слова дочери.

Царь не на шутку рассердился:

— Как ты смеешь ставить мне такое условие? Что это за невеста, которая задает царю вопрос за вопросом и хочет заранее связать меня словом. Эй, стража! Схватите этого человека и заточите в тюрьму! А его дочку доставьте во дворец, и сей же час справим свадьбу!

Грозный приказ царя был тут же исполнен. Царские слуги схватили длинные бамбуковые шесты, привязали к ним паланкин и доставили невесту во дворец.

Это была не свадьба, а горе: не было ни сватов, ни гирлянд, ни поста, ни прочих обрядов; подружки не умащали тело невесты благовониями; только откуда-то издалека раздавались звуки одинокой флейты. Брахманы прочитали нараспев нужные мантры, младенец заплакал, и подоспевшая царица стала его успокаивать; невеста семь раз обошла вокруг жениха, взяла его на руки и пошла в брачную комнату. Как только она переступила порог, хлынул ливень, дворцовые башни обрушились и дворец загорелся. Новорожденный забился в судорогах и скончался на руках Маланчамалы.