Шут

– Здравствуй, Шут, садитесь.

– Сесть недолго, но помни, хозяин, я пришел за долгом к тебе, который ты мне обещал. Тогда говорит хозяйка:

– Ну, ладно, коли узнаешь, то получай долг, а уж не узнаешь, тогда остаются нашими сыновьями. Вот она привела всех трех:

– Ну, выбирай.

Ну, конечно, он посмотрел и улыбнулся:

– Ишь ты, хозяйка, вздумала обмануть Шута. Вот который больше всех, тот и младший, тот будет мой.

Вот берет его, распростился, и поехали. А хозяин и хозяйка остались плакать, очень им жалко было сына, большой, сильный, умный и грамотный.

Вез он его целый месяц. Приезжают к большому дому, вокруг дома – железный тын, очень высокий, так что никакая лошадь через него не перемчит. Ну, нигде не было дверей. И он разгонил свою лошадь, перескочил через, и вот заводит он его в дом. Когда он заводит его в дом, и трои сутки прожил и говорит:

– Ну, Ваня, вот здесь ты будешь жить.

Ну, у него в этом жительстве не было никого, жил один, – ни собаки, ни кошки. И приносит ему он двенадцать ключей.

– Вот, Ваня, ходи в одиннадцать, а в двенадцатую не ходи, которая в темном углу, лыком завязана, навозом Запечатана. Если я вернусь, узнаю, что ходил, – -убью тебя. А я проезжу три года, а потом приеду. А тебе достаточно всего здесь, будешь жить один.

И вот, конечно, он кряду же, как рассказал ему, и уехал.

Он пропустил день-два, потом начал ходить по комнатам. И ходил целый месяц, все смотрел редкости, чего у него только не было: и вина, и припасов, и товаров, и сбруи, и золота, и серебра, ну, только не было живого человека или хоть собаки и кошки. Это ему было очень скучно. И вот он уж на второй месяц задумал: «Что он мне не велел в эту дверь входить? Однако, дай схожу, двум смертям не быть, одной не миновать. Он уехал далёко, теперь и не узнает».

И на другой день приходит, лыко разрывает, навоз отрывает – открывает дверь. Только открыл дверь, то полилась кровь оттуль так сильно через порог, что он еле стоит на ногах. Он стоит, смотрит, и кровь эта Окончилась. Он заходит в дверь и смотрит – стоит конь связанный. Он обрадел, что конь, взял его, развязал, вывел на двор, дал ему напиться, принес пшеницы, и конь стал наливаться, а он думает: «Вот теперь эти три года я проведу с ним – будет мне хороший товарищ».

И такой был конь большой, что не меньше был Шута, ну, он хоть росту был порядочного, но не мог заскочить на него, а ему охота. Он взял, лесенку нашел и выстал на нее. Ну, конь стоя поглядывал и ел. И вот когда он забрался наверх, то там начал сидеть на нем и заснул.

Спал он долго ли, коротко, уж Шут обратно вернулся, узнал, что вывел он коня. Приехал, так ударил его кнутом, что он вылетел оттуда чуть не мертвый, с коня. Встал на ноги, опомнился. Шут ему и говорит:

– Ну, что ты сделал, зачем вывел коня? Сейчас я тебя убью. Ну, он уж знает, что виноват, молчит, только говорит:

– Мне стало очень скучно, хотел испытать коня и вывел его.

Теперь и говорит ему Шут:

– Ну, на этот раз я тебя прощу, не убью, а если ты еще выведешь коня, – все равно я уеду на три года, – то я тебя убью.

Взял коня, накачал ему воздуху и запер. А сам сел на лошадь, перескочил через тын и уехал. Он теперь и думает: «Ну, больше не знаю, что делать, нельзя пойти».

И прожил он целый месяц, не ходил. Потом опять ему сильная скука навалилась, надо еще жить три года, думает: «Пойду, открою, смерть, так смерть, все равно убьет. Уж такая моя судьба, видно, делать нечего».

И вот кряду же пошел к этой двери, разрыл навоз, раскидал, открыл, и опять кровь полилась. Потом это уничтожилось, выводит он коня, накачал воды, принес пшеницы, кормит и поит его. Конь ест, пьет и поглядывает на него, сам наливается. Когда он накормил, лошадь встала, поглядела на него и говорит:

– Ну, мой дорогой Ваня, торопись, Шут едет. Беги, неси заступ, вырой у меня перед передними ногами яму. Уж коли ты вывел меня второй раз, я тебе помогу, не думал, что ты осмелишься вывести меня другой раз. И он принес, конечно, заступ, открыл яму.

– Ну, наклонись, что там видишь?

– Там, дорогой мой конь, золото ключом кипит.

– Ну, опускай наперед руки, золоти выше локот.

И вот он спустился туда, позолотил руки и вылез оттуда. Конь и говорит:

– Ну, Ваня, зарывай яму. Шут этого еще не знает. Теперь рой яму под заднима ногами и торопись скорей – Шут едет, И он враз вырыл под заднима. Когда вырыл под заднима:

– Ну, наклонись; что там?

– Дорогой мой конь, там серебро ключом кипит.

– Ну, серебри скорей ноги.

Он спустился, посеребрил ноги выше колен и вылез обратно.

– Ну, зарывай яму; Шут еще не знает, и пускай не узнает никогда.