Ондрей-стрелец

Вдобавок она ему еще говорит:

– Вот тебе сумочка, когда ты придешь во дворец, там тебя встретят, накормят, напоят, спать уложат. Когда наутро встанешь, будешь умываться, тебе принесут полотенце, ну, ты в их полотенце не трись, достань из сумочки свое и утрись.

Вот запоходил, ему очень было ее жалко, заплакал. Она его стала утешать, утерла платком и вместе вышли на улицу у крыльца. Он спустился на дорогу, и клубок впереди его покатился. И так Ондрей отправился в путь-дорогу.

Вот как узнал царевич, что Ондрей ушел, сейчас и выставил около ее дома караул, стал обыскивать весь дом, но найти не мог; наконец, осерчал, сжег весь дом.

И дальше Ондрей продолжает свою дорогу; ну, клубок катился, катился и все меньше и меньше стал. Как идет Ондрей, клубок все меньше и меньше. Скучно Ондрею итти, все думал об Елене Прекрасной. Вот все шел и шел, продолжал свою дорогу, клубок стал маленький, с куриную головочку. Стало Ондрею скучно, никакого жительства нет. Чем клубок стал меньше, тем Ондрею скучнее. Вот уже до чего клубок стал маленький, что его уже незаметно по дороге, нитка растянулась вдоль дороги. Ондрей поднял глаза, смотрит, стоит дворец, подходит ко крыльцу к парадному. Когда он подходит к крыльцу, то по лестнице к нему сверху сбегают две девушки, точно одна, как его Елечка, но он не осмелился сказать. Берут его за руки и ведут во второй этаж.

Вот когда они его привели, сейчас накрыли скатерти бранные, напивки-наливки, вина заморские. Напоили, накормили и уложили его спать на перину пуховую. И сами ушли. Он проспал эту ночь. Утром прибегают в восемь часов, будят его со сна. Когда он встал, принесли ему воду умыться, принесли полотенца. Ондрей, конечно, умылся. Подают ему полотенце.

– Нет, девушки, у меня есть полотенце свое, дорожное.

Достает полотенце из торбочки, только что успел накрыть полотенцем лицо, одна из девушек хвать это полотенце и убежалa, и другая вслед. Ондрей остался стоять в великой печали, думает:

– Что мне теперь будет, как же она мне велела обтираться в свое полотенце.

Вот эти девушки приносят полотенце к матери, говорят:

– Знаете что, мама, ведь наш зять Ондрей пришел.

– Ага, знаю, знаю, зачем он пришел.

Это ее было полотенце: вот из-за чего она велела утираться в полотенце, чтобы они знали, кто он есть и зачем идет, потому она и велела ему утираться.

Старуха скочила со стула, вместе с дочерями и приходит к нему:

– Здравствуй, зять!

– Здравствуй, здравствуй, матушка.

– А я знаю, зачем ты пришел; хочет Царь мою Елечку взять. Ого, это не выйдет ему, а я тебе помогу, зачем ты пришел. Поживи у меня несколько суток. Ишь он, задумал, молодой царевич, мою Елечку взять. Пусть он, пусть ее ищет хоть сто лет, не найдет.

Тогда Ондрей сел за стол, начал кушать и успокоился. Вот теперь она и говорит:

– Ладно, зять, побудь у меня трои сутки, а я поищу.

И уходит. Берет волшебную книгу в руки, и стала смотреть, где это то, не знай что. Смотрела она долго, бросила книгу и схватила себя за волоса, не могла найти. Думала, думала, и говорит:

– Наконец и надумала.

Берет два голика и полетела по воздуху. Летала сутки и прилетела, найти не могла. Берет волшебную книгу, опять начинает смотреть. Смотрела, смотрела, найти не могла, бросила книгу и начала думать. Думала часов восемь и сказала:

– Вот теперь я придумала, узнала, где оно есть. Скокушка – бабушка живет в болоте триста лет, она наверное знает, полечу-ко я к ней.

Берет два голики и полетела.

Когда прилетела она к скокушке-бабушке в болото, и спросила:

– Знаешь, скокушка-бабушка, где то, не знай что?

– Знаю, – говорит.

– Так скажи.

– Нет, не скажу. Тогда я скажу, когда ты меня пронесешь до огненной реки в пареном молоки, тогда я тебе скажу, а раньше не скажу.

Берет она скокушку и приносит в себе. Берет кувшин молока и начала парить. Вот когда она попарила, посадила эту бабушку-скокушку, лягушку то есть, и приходит к своему зятю:

– Ну, зять, одевайся, поедешь, дам я тебе своего коня.

Оделся наш Ондрей-стрелок, и выводит теща своего коня. Потом ему и говорит:

– Вот лети на этом коне до огненной реки, а у огненной реки коня уже не будет, и спрашивай у бабушки, как попасть дальше.

Когда он доехал до огненной реки, коня у него уже не стало, остался один кувшин, и стал за ниточку вытягивать эту скокушку. Вытянул скокушку, она ему и говорит:

– Садись, Ондрей, на меня, пока не поздно.

А он ей и говорит:

– Что ты, бабушка, эка маленька, я тебя задавлю.

– Ну, садись!

Долго он мешкал, не садился, наконец:

- Ну, ладно, сяду.

Сел, и эта лягушка стала подниматься кверху, кверху и стала выше лесу и все его упивала в себя, только видна одна голова.