Елена прекрасная

И принесите по рубашке, пусть жены сошьют по рубашке, и я узнаю, которая из трех самая рукодельная, и тому отдам царство сыну.

Гот братья сказали:

– Ладно, батюшко, мы пойдем и прикажем им. Потом отец сказал Ивану:

– Пусть и твоя старушка сошьет, если умеет; а уж если не умеет – то со старой взять нечего.

Иван повесил голову и пошел. Вот он пришел в эту комнату, где она сидела, и очень печальный сел на лавку. Даже и не смотрит на нее.

Она подходит.

– Ну, что, Иван-царевич, ты невесел – буйну голову свою повесил? Что же тебе отец велел сделать, какой дал заказ?

А сама знает – волшебница. Вот он ей и говорит:

– Что ты можешь сделать? Батюшко вмел всем невесткам сшить по рубашечке, а что ты можешь сошить, как у тебя руки трясутся, чуть ходишь? И лучше отстань, не расстраивай напрасно!

И еще пуще голову свесил. Она и говорит:

– Слушай, Иван-царевич, не весь своей головы, а сходи, принеси мне десять аршин шелку, хошь я, может быть, и худую, а сделаю, не пожалей шелку.

Теперь он думает: «А, чорт с ней, пусть!» Пошел, принес десять аршин шелку: «Пусть делает». И сам пошел, чтобы не глядели его глаза. Вот эти невестки, когда братовья принесли им шелк, пришли посмотреть, как старая старуха будет шить. Когда она получила этот шелк, взяла, вырезала его на мелкие куски и выкинула эти куски за окно:

– Ветры буйные, сделайте батюшку рубаху, без единого шва, чтобы не стыдно ему было надеть ее при гостях.

И вдруг, не прошло несколько минут, и рубашечка была готова: скатана, накрахмалена.

Она взяла ее, завернула и села на свое место. Невестки Эти побежали от нее домой. Ну, и тоже все сделали так же: разрезали шелк на мелкие части и выбросили за окно, сами стали ожидать, когда будет готово, тоже эти слова сказали:

– Ветры буйные, сошейте батюшку рубашечку!

Сколько они ни ждали – ничего у них не вышло. Вот они и говорят своим мужьям:

– Ну, мужья, у нас ничего не вышло. Бежите скорей на рынок, купите какие ни на есть самые лучшие рубахи, чтобы нести отцу.

Те, конечно, собрались и отправились на рынок. И из самых лучших магазинов купили самые лучшие шелковые рубахи. Принесли домой. Тут же кряду собрались, надо было итти к отцу, к девяти часам. И Иван тоже это знал, что надо итти. И вдруг Иван приходит к своей старушке и говорит:

- Ну, что у тебя есть сделано?

А сам поворачивает голову на другую сторону, даже на нее и не глядит.

Она отвечает:

– Вот у меня, Иванушко, тут есть полотенце – завернута батюшку рубаха, буде понравится, так подари, пусть не осудит, уж какая есть.

И так все три брата приходят к отцу.

Вот сразу, когда они только явились, отец спросил старшего сына:

– Но-ко, Василий, покажи-ка, что у тебя жена за рукодельница есть?

Сейчас Василий вынимает рубаху и полагает на стол. Когда он посмотрел рубашечку, потряс ее и говорит:

– Ого, таких рубашечек на рынке можно сколько угодно купить. Плохая твоя жена рукодельница. Такие рубашки, бывает, что в праздники лакеи наши носят, и даже конюхи. Но-ко, ты, Федор, покажи своей жены ремесло, что она за рукодельница?

Когда он посмотрел тоже рубаху, и развернул:

– А, просто, как будто из одной фабрики все шло. Наверное, обе рубахи из одного магазина.

Потом подошел царь к младшему сыну и говорит:

– ну, Ванюша, покажи теперь ты своей старушки рукоделье, я с ней спрашивать много не буду, какую уж она сделала – на то и буду мириться.

Иван подает ему сверток и говорит:

– Посмотрите, батюшко, я сам не смотрел, а она сказала, что пусть батюшко не осудит – какая есть.

Теперь батюшко развернул рубашку и говорит:

– Ну, посмотрите, какая это рубашка. Нет ни одного шва, она как будто живая. За эту рубашку, Иванушко, надо бы тебе и твоей жене-рукодельнице отдать царство, но уж не знаю, только что она старая, дак! Вот так рубашка! Вот уж не стыдно такую и при гостях надеть. Теперь батюшко и говорит своим сыновьям:

– Вот что, сынки, принесите мне завтра каждый по хлебу, и по этой стряпне я узнаю, как ваши жены будут вас кормить.

И с тема словами братья разошлись. Старшие братья пришли и говорят:

– Ну, жены, батюшко не похвалил вашего рукоделья, а похвалил только рубашку, которую шила Иванова старушка. Очень хорошая у ней сошита рубашка. А теперь батюшко приказал испечь по хлебу – для гостей ему надо. Ну, старайтесь, мы принесем вам муки.

Тогда Иван тоже приходит к своей старушке. Сел на стул и повесил голову. Молчит. Вот она подошла к нему и говорит:

– Что, Иван-царевич, невесел, что буйну голову повесил, или батюшку не понравилась рубашка, или он дал какой новый заказ? Я постараюсь и, может быть, как-нибудь сделаю.