Праздник непослушания

- Жадина-говядина! - прошептала Турнепка.

И они перешли на другую сторону улицы.

Таракашки оказались более гостеприимными. Они знали, что дедушка у близнецов настоящий художник, и потому потеснились и дали Репке место у витрины мебельного магазина. Вся витрина была уже разрисована. Остался лишь небольшой чистый кусочек стекла в правом нижнем углу.

Репка окунул кисточку в ведерко с синей краской и очень быстро нарисовал на стекле синего кота.

- Сделай ему зеленые глаза! - попросила Турнепка.

Одна из Таракашек протянула Репке тюбик с краской, и синий кот тут же блеснул зелеными зрачками.

- Репка, смотри! Смотри Пупсик! - неожиданно закричала Турнепка и схватила брата за руку.

Преследуемый запахом ненавистной ему масляной краски, по улице большими прыжками удирал подальше от детей кот Пупсик, один раз уже побывавший в химической чистке, чудом вернувшей ему первоначальный цвет.

x x x

Фантик свернул за угол и оказался на улице Мушкетеров. То, что он увидел, ошеломило его. Это была уже не улица, а самая настоящая Выставка детских рисунков. Только эту выставку нельзя было послать ни в одну страну, потому что рисунки можно было только смыть водой со стекол витрин, со стен домов и заборов.

Вдоль большого забора, во всю длину которого неизвестными художниками была нарисована битва, ходила девочка и, время от времени ковыряя в носу, внимательно рассматривала картину сражения.

Фантик подъехал.

- А ты можешь так нарисовать? - спросила вдруг у Фантика девочка.

- Нет! - чистосердечно признался Фантик.

- Я тоже так думаю. Пойдем посмотрим!

- Что? Куда? - не понял Фантик.

- На другую улицу. Они теперь там рисуют... Я сяду к тебе на багажник. Меня зовут Косточкой, потому что я однажды подавилась сливовой косточкой, и если бы не Пистолетикин папа, то ой-ой-ой что бы случилось...

Не успел Фантик открыть рот, как девочка вскарабкалась на багажник велосипеда, - и они уже ехали.

На другой улице никого не было. На третьей тоже.

- Фантики...

Фантику послышалось, что его окликнули.

- Фантики! - повторила девочка за его спиной и показала на разноцветные конфетные бумажки, устилающие улицу. - Знаешь, лучше поехали к ним домой! Сейчас налево, потом прямо, потом немножко вбок, а там уже совсем недалеко, за вторым углом...

Фантик опять ничего не ответил и нажал на педали. Хорошо, что его ножка совсем перестала болеть!..

"Самое удивительное, - думал Фантик, крутя педалями, - то, что никто меня не узнает! Впрочем, на манеже цирка я появляюсь в костюме, расшитом серебряными блестками, и в гриме. Но если бы эта Косточка знала, что ее везет не какой-то мальчишка, а взрослый человек, да еще к тому же артист цирка, она бы от удивления слетела с багажника!" А пока Фантик решил поподробнее расспросить девочку о том, что произошло в городе.

Косточка совсем по-военному доложила обстановку.

- А тебя разве никто не бросил? Ты что, сирота? И почему ты меня расспрашиваешь, как будто ты из другого города? Стой! Стой! Мы уже приехали!..

Косточка спрыгнула с багажника.

- Здесь! Они живут в этом доме!

Из окна второго этажа валил дым.

"Пожар!" - мелькнуло сразу в голове у Фантика.

Косточка была совершенно спокойна.

- Это их окно. Они дома. Пошли... Я не знаю, как тебя зовут!..

"Придет время - узнаешь", - подумал Фантик.

И они поднялись на второй этаж, где на двери висела медная табличка:

Доктор Ухогорлонос.

Прием взрослых

только по понедельникам

от двух до пяти часов дня.

Прием детей в любое время

дня и ночи.

В квартире царил полный ералаш.

Разукрасив с обеих сторон улицу Мушкетеров, Ухогорлоносики и Таракашки пришли к обоюдному согласию: если Пистолетик замечательно изобразил войну, то Таракашки проявили большую изобретательность в изображении животных. Кроме того, они нарисовали паровоз, который тащил за собой пятнадцать вагонов, и еще дополнительно одного синего кота с зелеными глазами.

Придя к выводу, что никто никого не перерисовал, а значит, не победил, обе стороны решили отпраздновать необычный урок рисования на квартире Ухогорлоносиков, где они и собрались, перемазанные красками всех цветов радуги, веселые и довольные: с самого раннего утра они творили, что хотели, и никто не сделал им ни одного замечания.

Теперь они сидели кто на чем в кабинете самого доктора и... курили! Да, да! Совершенно точно: ку-ри-ли!