Пленительная роль, или капитуляция действительности

Баянист вновь растягивает свой безотказный инструмент, подмигивает детям, мол, здоровайтесь, братцы.

К актрисе смело подходит ответственный активист.

- Простите, - говорит он с праведной обидой в голосе, - но это нехорошо. Если мы выпали из графика, если у нас детей мало и зал неудачный, то это все равно не значит, что вам можно так бессовестно халтурить. Дети и так ничему не верят, так вот вам тетя с ватной бородой, как в анекдоте.

Актриса почти не слышит ответственного. Она неотрывно смотрит на пустеющие глазенки малышей, на каменеющие затылки ребят постарше, отвернувшихся от ее стыда, видит краем глаза угрюмых родителей томящихся в дальнем углу с охапками детских шубок и пальто. Актрисе становится невыносимо тесно и невыносимо просторно меж двух реальностей, которые ей одинаково дороги, и чтобы удержать в согласии правду жизни и правду вымысла она решает довериться им обеим. Пусть делают, что хотят, лишь бы не убивали друг друга.

-То,,что вы здесь делаете, не театральный, а настоящий обман, - продолжает акт разоблачения активист.

Но уже тает спрятанная под шапкой коса, курчавится, серебрится и врастает в щеки бывшей актрисы оживающая борода, крепнет голос, ширятся, твердеют плечи под заискрившейся вдруг изморозью шубой, несказанно множатся возможности. И ничто не может этому противиться.

- Самый настоящий обман! - повторяет ответственный.

- Все это самая настоящая правда, - говорит ему вдруг Дед Мороз

глубоким, но мягким басом, - Погляди-ка на елку.

Елка на глазах у всех вдруг пышнеет и вытягивается ввысь, гирлянда становится ей мала – рвется провод. Но лампочки не гаснут, а начинают озорно подмигивать и посвистывать, как снегири.

- Вот вам первый мой подарок, объявляет Дед Мороз, - А за окном второй!

На дворе валит обильный снег. Скользкие от влаги стекла окон начинают поспешно покрываться морозными узорами.

- А это вот, чтоб кислы рожицы немного подсластить,- спокойно продолжает Дед Мороз, - Налетай, малыши и малышки, девчонки и мальчишки!

И раздает всем, вынимая из бездонных карманов, разноцветные востроносые сосульки, пахнущие клубникой, апельсином, вишней и смородиной. После минутной растерянности начинается галдеж и оживление, восторженные «ах», чуть-чуть испуганные «ой», недоверчивые «ну-ка, нукася» и полубессознательное чье-то «мамоньки мои». А баянист – недремлющее ухо!- такое отчебучил на баяне, что за ним Шопен и Моцарт за честь сочли бы в два рояля повторить.

Один только администратор хмур и задумчив. Он помнит пункты договора и его беспокоит нехватка Снегурочки. А тут еще шофер подходит и бормочет ему прямо в ухо:

- По такому снегу можем и забуксовать...

- Сдаюсь, - решает вдруг администратор и, улыбнувшись с облегчением, тащит шофера во двор, - поможем Дедушке!

Снегурочку администратор и шофер слепили-скатали за четверть часа (никогда так не работалось!), она их расцеловала. Не то чтоб горячо и жарко, но тепло. А Дед Мороз угостил зелеными сосульками с запахом соленого огурчика.