Крылатые шлемы

Одного бы тебя наверняка убили, если бы ты еще раньше не утонул в болотах. Только пикты знают проходы сквозь свои черные невидимые болота. Тогда мы подружились со стариком Алло, седым, одноглазым пиктом, он продавал нам лошадей. Из-за нашей дружбы с пиктами римские офицеры смотрели на нас с презрением, но мы все равно предпочитали охоту всем их развлечениям. Поверь мне, -- Парнезий снова повернулся к Дану, -- когда ты скачешь на лошади или охотишься на оленя, тебя минуют все соблазны, которые грозят любому мужчине. Вот так мы и жили на Стене два года, часто охотясь с Алло в его стране. Иногда он называл нас своими детьми, и мы тоже любили его, но не позволяли раскрашивать себя, как это делали пикты. Ведь их рисунок остается на теле до смерти. -- Как они это делают? -- спросил Дан. -- Они прокалывают кожу, чтобы показалась кровь, и начинают втирать цветные соки. Алло был разрисован со лба до лодыжек -- голубым, зеленым и красным цветом. Он говорил, что так предписывает его религия. Когда мы познакомились ближе, он стал рассказывать нам о событиях, происходивших у нас за спиной, в Британии. Клянусь светом солнца! -- воскликнул Пертинакс. -- Этот народец был всеведущ! Алло сообщил нам, когда Максим провозгласил себя императором Британии и отправился завоевывать Галлию и сколько войск он взял себе в помощь. У нас на Стене мы получили известие об этом лишь пятнадцать дней спустя. И все цифры оказались правильными! Удивительно! Но не менее удивительна была другая история. Парнезий обхватил руками колени и, откинувшись, положил голову на стоящий сзади щит. -- Ранней осенью, когда появляются первые заморозки и пикты усыпляют своих пчел, мы трое, взяв собак, отправились охотиться на волка. Наш генерал Рутилианус дал нам десятидневный отпуск, и мы поехали в глубь страны пиктов, за пределы провинции Валенсия, туда, где римлян никогда не было. Еще до полудня мы убили волчицу и приготовились завтракать. Алло, снимая с волчицы шкуру, вдруг поднял голову и сказал мне: "Когда ты станешь Капитаном Стены, сын мой, ты больше не сможешь ездить сюда!" Так как я мог с таким же успехом рассчитывать стать префектом Нижней Галлии, я рассмеялся и ответил: "Что ж, подождем, пока я им стану". -- "Не надо ждать, -- сказал Алло, -- послушайте моего совета: отправляйтесь по домам оба. Я любил вас обоих, послушайте же меня". "Мы не можем уехать, -- сказал я. -- Я в немилости у своего императора, а у Пертинакса -- дома дядя". "Про дядю я ничего не знаю, -- признался Алло, -- но твое, Парнезий, несчастье в том, что у своего императора ты в слишком большой милости". "Великий Рим! -- вскричал Пертинакс, вскакивая. -- Откуда ты можешь знать, что у Максима на уме, ты, лошадиный барышник?" Тут неожиданно на нас выскочил огромный волк (ты знаешь, как близко подбираются эти твари, когда люди едят?). Наши отдохнувшие гончие рванули за ним, а мы -- следом. До самого вечера волк как стрела мчался по прямой, все время на запад, и все знакомые нам районы остались позади. Наконец мы достигли моря, где песчаные мысы далеко вдаются в воду, и увидели вытащенные на берег корабли. Мы их насчитали сорок семь. Это были не римские галеры, а корабли с похожими на крылья ворона парусами, приплывшие с Севера, куда не достигает власть Рима. На кораблях сновали люди, и солнце сверкало на их шлемах -- крылатых шлемах рыжеволосых воинов с неподвластного Риму Севера. Мы считали, смотрели и удивлялись, потому что хотя до нас и доходили слухи об этих Крылатых Шлемах (как называли норманнов пикты), мы их еще ни разу не видели. "Бежим! Скорей! -- крикнул Алло. -- Мой вереск не спасет от них! Нас всех убьют!" -- У старика дрожали и голос, и ноги. Мы повернули назад, помчались по освещенным луной вересковым полям и остановились лишь с наступлением рассвета, когда наши лошади стали спотыкаться на знакомых развалинах Валенсии. Проснувшись утром, мы увидели, что Алло уже встал и смешивает с водой какую-то еду. В стране пиктов нельзя разжигать костер за пределами деревни, потому что пикты дымом подают друг другу сигналы и посторонний дымок может их всех растревожить. "То, что мы видели вчера, -- это становище купцов, -- сказал Алло. -- Всего-навсего становище купцов". "Терпеть не могу вранья на голодный желудок, -- усмехнулся Пертинакс. -- Наверно (глаз у него был орлиный), наверно, это тоже становище купцов?" -- Он указал на поднимающиеся из-за холма далекие дымки, мы называли их посланиями пиктов. Одно облако дыма -- пауза, два облака дыма -- пауза и так далее. Это делалось с помощью мокрой шкуры, которую то держали над огнем, то убирали в сторону.