Волшебный хвост

Он явится к виноторговцам: «Длинная Седая Борода желает два, три, четыре бочонка вина!» Те дадут, не пикнув... И так далее.

— А деньги?

— Их тебе придется зарабатывать. Для пропитания у вас с детьми будет все необходимое: хлеб, вино, масло, уксус, чеснок. Что до остального, ты снова примешься мотыжить, сеять, полоть, косить; и сыновьям твоим придется обучиться ремеслу. Когда хвост уже не станет приставать ни 1с чьей спине, это будет означать, что он утратил силу, и помни, будете повинны в этом вы. Ха! Ха! Ха!.. Хлеб и Винцо!..

Старик опять расхохотался, повторяя имена детей крестьянина. И крестьянин с сыновьями, передавая из рук в руки красивый конский хвост, который извивался как живой, тоже принялись смеяться, прыгать, топотать ногами.

Старик тем временем делался все более бесплотным, постепенно растворялся в воздухе,

превращаясь в облачко белесого тумана, и наконец совсем исчез.

Крестьянин снова взял за ручки малышей, а остальных пустил вперед. Хлеб возглавил шествие, держа, точно флаг, конский хвост, который извивался, хлестал направо и налево, повиснув, покачивался, изгибался вновь дугой, а четыре брата напевали марш и ритмично хлопали в ладоши.

Крестьянин захотел немедля испытать возможности хвоста: он опасался, что волшебник подшутил над ним. Позвал он сына:

— Хлеб! Иди сюда... повернись ко мне спиной, — и приложил ему к пояснице хвост.

Тот задвигался, как будто бы и впрямь принадлежал мальчишке.

— Пойди в соседнюю пекарню... Скажешь — так и так... Двадцать булок прямо из печи.

Хлеб пошел по улице, бахвалясь своим странным украшением. Дети, женщины и мужчины шли следом, дивясь и потешаясь.

— Хлеб! А, Хлеб!.. Да ты никак лошадкой стал? Кто-то бросился к нему, схватил хвост двумя

руками и что есть силы стал тянуть, но получил неведомо от кого такой пинок, что растянулся во весь рост и покатился по земле. Хлеб зашел в пекарню и сказал:

— Длинная Седая Борода желает двадцать булок прямо из печи.

Пекарь, как будто даже испугавшись, поспешно вручил их пареньку. И Хлеб отправился домой в сопровождении толпы народа, пристававшего к нему с расспросами:

— Хлеб! А, Хлеб! Да ты никак лошадкой стал? Хлеб высунулся из дверей, насмешливо показывая спину. Хвоста как не бывало!

Настала очередь второго брата.

— Винцо! Иди сюда!.. Поворотись!

Хвост, прилаженный отцом, задвигался, как будто и впрямь принадлежал мальчишке.

— Дойдешь до ближней винной лавки. Скажешь — так и так. Бочонок лучшего вина.

Винцо пошел по улице, столь же гордый своим странным украшением. Дети, женщины и мужчины — следом, дивясь и потешаясь:

— Винцо! Винцо!.. Ты что, теперь лошадка? — Но схватить его за хвост и дернуть не осмелился никто.

Мальчуган зашел к виноторговцу:

— Длинная Седая Борода желает лучшего вина. Торговец, немного оробев, поспешил отправить рассыльного, чтобы тот отнес бочонок на дом.

Следом, веселясь, народ:

— Винцо! Винцо! Ты что, теперь лошадка? Мальчишка высунулся из дверей, насмешливо

показывая спину. Хвост исчез!

Однако истинное представление началось позднее, когда народ увидел шагавшего по улицам карапуза Чесночка, который от тяжести хвоста едва держался на ногах. Все кричали ему вслед:

— Браво, Чесночок!.. Видать, и ты заделался лошадкой?

Малыш остановился у лавки гастронома:

— Дьинная Седая Болода зелает: ковбасы всех видов, сылу, малинованных гьибов... на десять те-ловек!

Гастроном не без опаски поспешил нарезать колбасы всех сортов, большие куски сыра, положить грибов и маринаду и вручил все это малышу.

Идет за ним народ и потешается:

— Браво, Чесночок! Видать, и ты заделался лошадкой?

Тот высунулся из дверей, насмешливо показывая спину. Хвост исчез.

На таких харчах мальчики росли здоровыми и крепкими. Хлеб стал уже красивым пареньком, но ленивым, нерадивым. В тягость ему стало да-

же ходить с привешенным хвостом за хлебом. С такой же неохотой это делал теперь и Винцо, а уж Масло и вовсе заважничал: еще бы, его ведь называли «светленький красавчик»!

Отправляясь утром на работу, отец их всякий раз просил:

— Надо, дети, вам учиться ремеслу! Рано или поздно сытой жизни по милости хвоста придет конец!

Хлеб слушал равнодушно, Винцо и Масло с усмешкой пожимали плечами, и все трое целый день гоняли лодыря, дожидаясь возвращения отца с поля, ведь он один мог хвост привесить, а после снять его, и нередко лавки бесплатных поставщиков к тому времени бывали уже закрыты.

Только Уксусу и Чесночку нравилось разгуливать с красивым хвостом за спиной, и людям не наскучило ходить за ними, веселясь и донимая их вопросами:

— Уксус!.. Чесночок!.. Теперь и ты — лошадка?