Питер Пэн в Кенсингтонском Саду

Ведь когда ты спишь, то ничего, кроме снов, не видишь, и рассмотреть хоть что- нибудь можно лишь проснувшись и отступив на шаг. А если издалека смотреть, то только огоньки в окошках разглядишь. Обычно эти огоньки видны после Закрытия. Многие дети замечали их. Но все эти наблюдения - сущая безделица по сравнению с тем, что довелось увидеть и пережить знаменитой Мейми Маннеринг. Именно для этой замечательной во всех отношениях девочки был впервые построен Волшебный домик. Мейми было четыре года, и днем она старалась вести себя так, как подобает леди ее возраста: не запихивать в рот все пирожное целиком, не вытирать руки о юбку и быть обходительной с няней, молочником, собакой по кличке Принц Уэ, а в особенности со своим братом Тони. Тони уже стукнуло шесть лет, и с высоты своего зрелого возраста он неустанно занимался воспитанием Мейми. Впрочем, Мейми была ему почти благодарна. Правда, правда. Ей даже льстило (хотя других это привело бы в ярость), когда Тони отвешивал ей воспитательный подзатыльник. Она всегда старалась подражать ему, как это делают все обыкновенные девчонки. Она и была таковой. Вот, например: если они играли в мяч, то всегда продували из-за этой, с позволения сказать, Мейми, ведь когда ей посылали подачу, она и не думала ее брать, а ждала, когда мяч упадет к ее ногам, - и это только для того, чтобы ВСЕ увидели, что на ней новые туфли! О-бык-но-вен-на-я девчонка! Но только днем. Стоило первым теням ночи заскользить по стенам детской, великолепный Тони терял свою безграничную власть над сестрой. Более того, он начинал поглядывать на Мейми с опаской. И неудивительно: в сумерках у Мейми появлялся особый взгляд. Это был таинственный, пристальный взгляд, который так отличался от беспокойных взоров ее братца. Именно по вечерам Тони задаривал сестру своими самыми любимыми игрушками (которые утром почему-то снова оказывались у Тони), а Мейми принимала дары с этой своей загадочной улыбочкой. О-О-О! Неуклонно при- ближалось время, когда их отсылали в постель! И уж тогда Мейми становилась просто невыносимой. Тони умолял ее не делать ЭТОГО, мама и няня строго-настрого запрещали ей ЭТО делать, но Мейми только загадочно улыбалась. И вот, когда они оставались одни при неверном свете ночника, она принималась шептать: "Т-с-с, что это, слышишь?" Тони поспешно прятался под одеяло. "Смотри, Тони, ОНО все ближе и ближе, - повышала голос Мейми, - я чувствую, ОНО подкрадывается к тебе, ОНО тянет тебя за одеяло..."

Мейми не унималась до тех пор, пока Тони с воем не срывался с кровати и, как заяц, петляя, бежал в гостиную. Когда же, в сопровождении мамы, папы, няни, собаки по кличке Принц Уэ и всех гостей, присутствующих в данный момент в доме Маннерингов, Тони возвращался в детскую, Мейми... мирно спала! Без всяких угрызений совести, представьте себе. Спала, как ангел. И это, на мой взгляд, только усугубляло ее вину.

Естественно, что в Саду дети гуляли днем, поэтому Тони был неизмейно важен и разговорчив. Из его речей следовало, что он очень отважный мальчик, и никто не гордился его отвагой сильней и искренней его сестры Мейми. И уж совсем преклонялась Мейми перед решимостью Тони остаться в Саду после Закрытия. "О, Тони, - говорила она, заикаясь от уважения, - но ведь феи ужасно рассердятся!" - "Так я их и испугался!" - беззаботно отвечал Тони. "Может быть, - трепеща говорила Мейми,- Питер Пен покатает тебя на своей лодочке". - "Я думаю, мы с ним столкуемся", - отвечал Тони.

Неудивительно, что Мейми так гордилась своим братом. Однако Тони не стоило так громко хвастать своей отвагой. Как и следовало ожидать, его услышали феи, и бедному Тони от них просто житья не стало. То они подпиливали столбик газонной ограды, на которую садился Тони, и бедняга кубарем катился в кусты. То они травинками спутывали шнурки на его ботинках. Иной раз наиболее отчаянные эльфы ставили Тони подножки, а самое подлое, что во время последних мальчишечьих соревнований эти вреднюги подговорили уток утопить именно его, Тонин, кораб- лик! Большинство злоключений, сваливающихся на твою голову в Кенсингтонском Саду, подстроено феями, так что, прежде чем сказать о них что-то не очень лестное, как следует оглядись по сторонам.

Мейми, сестра отважного Тони, принадлежала к числу тех приземленных натур, которые любят превращать прекрасные мечты во что-то конкретное, им вечно нужно знать точные сроки и план действий. Тони к таким людям не принадлежал. Поэтому на вопрос Мейми: КОГДА ИМЕННО останется Тони в Саду на ночь, он лишь легкомысленно отмахнулся: ДА...