Приключения Эмиля из Лeннеберги

- Послушай-ка, - сказал он, - я хочу тебя подковать, а ты не брыкайся. Обещаю тебе, что не будет щекотно.

И знаешь, что Эмиль сделал? Он ловким движением взял лошадь за копыто и приподнял ее заднюю ногу. А лошадь стояла как ни в чем не бывало, только голову повернула, словно хотела поглядеть, что это он собрался делать с ее ногой.

Я тебе объясню, в чем тут штука: копыто у лошади так же нечувствительно к щекотке, как у тебя, скажем, ногти, а потому, сам понимаешь, брыкаться и ржать ей было незачем.

- Будь добр, - сказал Эмиль, обращаясь к кузнецу, - подкуй ее, я держу.

Все так и ахнули. А Эмиль, словно не замечая всеобщего восхищения, помог кузнецу подковать все четыре ноги.

Когда с этим было покончено, торговец помрачнел. Он помнил, что обещал, но не собирался выполнять своего обещания. Он достал бумажник, вынул из него бумажку в пять крон и протянул ее Эмилю.

- Этого хватит? - спросил он. Но тут стоящие вокруг крестьяне возмутились, они считали, что от своего слова нельзя отказываться.

- Так ты не отделаешься, и не надейся! - кричали они. - Отдай мальчишке лошадь, ты же обещал!

Торговец решил, что лучше уступить. Он был богат, все это знали, и не сдержать своего слова на глазах у людей ему было стыдно.

- Ладно, не обеднею я из-за этих трехсот крон, - сказал он и махнул рукой. - Бери эту злосчастную лошадь, и чтоб духа твоего тут не было!

Представляешь, как обрадовался Эмиль! Он вскочил на свою лошадь и выехал за ворота с важным видом, будто генерал. Все его поздравляли, а кузнец сказал:

- Вот какие дела случаются на ярмарке в Виммербю!

Эмиль скакал верхом, сияя от счастья и гордости, и люди расступались, а на Большой улице, где было больше всего народу, он встретил Альфреда.

Альфред, увидев Эмиля, застыл на месте, он глазам своим не поверил.

- Что это? - воскликнул он. - Чья эта лошадь?

- Моя, - скромно сказал Эмиль. - Ее зовут Лукас, и она так же боится щекотки, как Лина.

Тут к Альфреду подбежала Лина и схватила его за руку.

- Нам надо ехать, - сказала она. - Хозяин уже запрягает.

Да, веселью настал конец, всем обитателям хутора Катхульт пора было возвращаться домой. Но Эмиль обязательно хотел показать Готтфриду свою лошадь.

- Скажи папе, что я вернусь через пять минут! - крикнул он и повернул лошадь. Громко цокая копытами, она поскакала в сторону бургомистерского сада.

Октябрьская темень окутала дом и сад бургомистра, но все окна были ярко освещены, и оттуда доносились смех и голоса. Праздник был в полном разгаре.

Готтфрид играл в саду. Званые вечера он не любил - куда интереснее ходить на ходулях. Но когда он увидел Эмиля верхом на лошади, он опять упал в сиреневый куст.

- Чья это лошадь? - спросил он, тут же высунув голову из куста.

- Моя, - ответил Эмиль. - Это моя лошадь.

Сперва Готтфрид никак не мог в это поверить, но, когда в конце концов понял, что это правда, он прямо обезумел.

Разве он не просил у папы лошади? Ведь каждый день с утра до вечера просил, и всякий раз папа ему отвечал: "Ты еще слишком мал. Ни у одного мальчика твоего возраста нет своей лошади!"

Оказывается, это ложь, ложь! Вот папа увидит Эмиля и сам в этом убедится! Если, конечно, у него есть глаза и если он согласится выйти из дому, чтобы поглядеть.

А он, как назло, сидит сейчас за столом и пирует, сидит среди дураков, которым только и дела что есть, пить да произносить речи.

- Нет, я не смогу вытащить его из-за стола, - мрачно сказал Готтфрид, и глаза его наполнились слезами.

Эмилю стало жаль Готтфрида - его друг готов был расплакаться. Что ж, раз бургомистр не может выйти посмотреть на лошадь, лошадь сама придет к бургомистру. Это проще простого - подняться по ступенькам крыльца, войти в дверь, миновать прихожую и очутиться в столовой.

Если тебе довелось когда-нибудь побывать на пиру, на котором вдруг появляется лошадь, то ты знаешь, что гости в таких случаях так и ахают, будто они никогда в жизни не видели лошади.

Так повели себя гости и на пиру у бургомистра. Но больше всех был поражен сам бургомистр. Он так и подпрыгнул от неожиданности и подавился куском мяса. Поэтому он ничего не ответил, когда Готтфрид крикнул:

- Ну что, теперь убедился? А еще говорил, что ни у одного мальчика на свете нет своей лошади!

Но, оправившись от первого шока, гости очень обрадовались, что на пир пришла лошадь. Да оно и понятно - ведь лошади такие чудные животные.