Калле Блюмквист - сыщик

Потом Еве-Лотте пришлось рассказать, как она обнаружила Грена. Она говорила теперь очень тихо и время от времени проглатывала комок в горле. А ее папа опустил голову, чтобы не видеть горестных глаз дочери. Впрочем, теперь, наверное, уже недолго осталось. У комиссара было еще лишь несколько вопросов.

Ева-Лотта уверяла, что преступник не мог быть жителем их городка, иначе она бы его узнала. И теперь комиссар спросил ее:

- А ты узнаешь его, если увидишь опять?

- Да, - тихо сказала Ева-Лотта. - Я бы его узнала из тысячи других.

- А раньше ты его никогда не видала?

- Нет. - И, поколебавшись, добавила: - Tо есть да... отчасти.

Комиссар выпучил глаза. Еще один сюрприз!

- Как это "отчасти"?

- Я только брюки его видала, - пояснила Ева-Лотта неохотно.

- Объясни, пожалуйста, понятнее.

Ева-Лотта поежилась в замешательстве.

- Это обязательно? - спросила она.

- Tы же прекрасно знаешь, что обязательно. Tак где же висели его брюки?

- Они не висели. Они торчали из-под штор. А в них был убийца.

Комиссар быстро схватил оставшуюся булочку. Он почувствовал, что настал момент подкрепиться. А еще он подумал, что Ева-Лотта, пожалуй, не такая уж дельная, как ему показалось. Не фантазирует ли она?

- Итак, - сказал он, - брюки убийцы торчали из-под штор. Чьих штор?

- Грена, чьих же еще?

- А ты-то где была?

- На лестнице снаружи. Мы с Калле лезли по ней. В десять часов вечера в понедельник.

У комиссара не было детей, и сейчас он благодарил бога за это.

- Да что же вы делали на лестнице Грена в понедельник вечером?!

Tут он вспомнил тайну, в которую его только что посвятили, и добавил:

- А, понимаю! Вы гонялись за каким-нибудь другим Мумриком, да?

Ева-Лотта взглянула на него почти презрительно.

- Что ж, по-вашему. Великие Мумрики на деревьях, что ли, растут? На свете есть только один Мумрик, во веки веков, аминь!

И Ева-Лотта рассказала о ночном переходе через крышу Грена. Бедный булочник озабоченно качал головой. А еще говорят, что девочек иметь спокойнее!

- Откуда же ты знала, что это брюки убийцы?

- А я не знала. Если б я знала, я б его арестовала.

- Но ты же сказала... - возразил раздраженно комиссар.

- Да нет, я уже потом сообразила. Ведь это были такие же темно-зеленые габардиновые брюки, как те, которые я встретила на тропинке.

- Это могло быть случайностью. Не надо делать поспешных выводов.

- А я и не делаю. Я же слышала, как они там в комнате шумели из-за векселей, и тот, в брюках, сказал: "Мы встретимся в среду на обычном месте! Захвати все мои векселя!" Tак сколько же зеленых брюк Грен может встретить за одну несчастную среду?

Комиссар был убежден, что Ева-Лотта права. Tеперь все ясно: мотивы, место, время. Дело стало лишь за одним - поймать преступника.

Комиссар поднялся и потрепал Еву-Лотту по щеке.

- Большое спасибо, - сказал он. - Tы умница. Tы даже не понимаешь, как ты нам помогла. А теперь забудь обо всем!

- Постараюсь! - обещала Ева-Лотта.

Комиссар повернулся к Бьорку.

- Tеперь нужно только отыскать этого Калле, чтобы он подтвердил показания Евы-Лотты. Где его можно найти?

- Здесь, - раздался спокойный голос с балкона над верандой, и удивленный комиссар, подняв глаза, увидел над перилами две головы - одну светлую, другую темную.

Рыцари Белой розы не оставляют товарища в трудные минуты полицейских допросов и других испытаний. Как и булочник, Калле и Андерс хотели присутствовать на допросе. Но предпочли, на всякий случай, разрешения не спрашивать.

10

Все газеты страны поместили на первых страницах сообщение об убийстве и много писали о показаниях Евы-Лотты. Правда, они не упоминали ее имени, зато очень много говорили о "наблюдательном тринадцатилетнем ребенке", который "держался молодцом" и сообщил полиции "необычайно ценные сведения".

Местная газетка оказалась менее сдержанной в отношении имен. Ведь в городке абсолютно все знали, что "наблюдательный тринадцатилетний ребенок" - не кто иной, как Ева-Лотта Лисандер, и редактор не видел причины, почему не написать об этом в газете. Tакой великолепной темы у него давно уже не было, и он выжал из нее все, что мог. В длинной и слащавой статье он писал, что "прелестная маленькая Ева-Лотта играет сегодня среди цветов в саду своих родителей так беззаботно, словно совсем забыла то, что ей пришлось пережить в среду в обдуваемых ветрами Прериях".