Калле Блюмквист - сыщик

нет? А это что, по-твоему?"

Обернувшись, Калле увидел, что у него точно такой хвост, как у Tуссе.

"Tо-то же", - сказал дядя Эйнар и привязал ему к хвосту консервную банку.

Калле сделал несколько скачков, и банка ужасающе задребезжала. Калле чувствовал, что вот-вот заплачет. Что скажут Андерс и Ева-Лотта, когда он явится с таким грохотом? Никогда больше он не сможет играть с ними. Ведь никто не захочет водиться с человеком, производящим такой страшный шум. А вон и они, Андерс и Ева-Лотта, - стоят и смеются над ним.

"Вот с сыщиками всегда так", - говорит Андерс.

"Неужели правда, что каждый сыщик должен носить банку на хвосте?" - взмолился Калле.

"Сущая правда, - ответил Андерс. - Есть такой закон".

Ева-Лотта закрыла уши руками.

"Ой, с ума сойти, как ты гремишь!"

Калле и сам понимал, что шум получается невыносимый. Звон, грохот, ой, какой звон...

Калле проснулся. Будильник! Вот разошелся! Калле поспешно его остановил и вскочил на ноги. Слава богу, у него нет хвоста! Какое все-таки счастье, что это был только сон. А теперь - скорей за дело!

Он подбежал к письменному столу. Прежде всего - штемпельную подушку. Ага, вот она! В карман ее. Tеперь не забыть бы бумагу! Готово.

С величайшими предосторожностями спустился Калле по лестнице, минуя скрипучие ступеньки - он их знал наперечет.

"Полный порядок!"

Калите ощутил прилив восторга. Он легко проскользнул через щель в заборе - и вот он уже в саду булочника. До чего же тихо кругом! А сирень как пахнет! А яблони! Все совсем не такое, как днем. И во всех окнах темно, даже у дяди Эйнара.

У Калле слегка защекотало под ложечкой, когда он ступил на пожарную лестницу. Все-таки немного страшно... Стоит ли терпеть столько мороки из-за отпечатка пальца? Он ведь даже толком не знал, зачем все это затеял. Просто он слышал, что у всех жуликов положено брать отпечатки пальцев. А дядя Эйнар, похоже, жулик. Значит, и у него надо взять отпечаток!

"Азбука сыскного дела! - подбодрил себя знаменитый сыщик и полез вверх. - А вдруг дядя Эйнар и не думает спать? Я - туда, а он сидит на кровати и смотрит на меня, - что я тогда скажу?"

Калле лез уже не так уверенно.

"Добрый вечер, дядя Эйнар! Какая сегодня чудесная ночь! А я вот вышел подышать свежим воздухом и решил прогуляться туда и обратно по пожарной лестнице!" Нет, что-то не то!

"Должно быть, тетя Миа дала ему сильнющий порошок", - убеждал себя Калле.

И все же, занося руку на подоконник, он чувствовал примерно то же, что человек, сующий голову в змеиное гнездо.

В комнате царил мрак, но кое-что можно было разглядеть. Калле сейчас напоминал пугливого и любопытного зверька, готового мгновенно исчезнуть при первых признаках опасности.

Ага, вон кровать. Оттуда слышалось глубокое дыхание. Спит, слава богу! Калите медленно полез через подоконник, поминутно останавливаясь, чтобы прислушаться. Все было спокойно.

"Уж не дала ли она ему крысиного яду, больно крепко спит", - подумал Калле.

Он лег на пол и тихонько пополз по-пластунски к своей жертве. Азбука сыскного дела!..

Вот ведь повезло: правая рука дяди Эйнара свесилась с кровати! Остается только взять ее и... В этот момент дядя Эйнар пробормотал что-то во сне и согнул руку в локте.

Tут-тук-тук! - гулко отдалось в комнате.

"Откуда здесь мотор?"- удивился Калле. Но это его собственное сердце колотилось, словно хотело выскочить.

Между тем дядя Эйнар продолжал спать. Рука его теперь лежала на одеяле. Калле открыл штемпельную подушку и осторожно прижал к ней большой палец дяди Эйнара, держа его так, будто это была раскаленная головня.

- Пх-х! - сказал дядя Эйнар.

Tеперь остается вытащить бумагу. Ой, а где же она? Этого еще не хватало! Прямо перед ним лежит с краской на пальце выслеженный им самим жулик, все идет как по маслу, а он никак бумагу не найдет! Постой, да вот же она, в кармане штанов!.. Калле осторожно прижал к листку палец дяди Эйнара. Готово. Есть отпечаток! Калле был счастлив. Если б ему подарили сейчас белую мышь - и то он не чувствовал бы себя счастливей.

Tеперь бесшумно отползти назад и перемахнуть через подоконник. Это же так просто!

Да, все шло бы как по нотам, если бы тетя Миа не разводила у себя столько цветов. Одна половинка окна была закрыта, и здесь стоял на подоконнике горшок с маленькой скромной геранью. Калле осторожно привстал и...

В первый миг он решил, что разразилось землетрясение или еще какое-