Эмиль из Леннеберги

- А вдруг все яйца протухли? Подумать только! Тогда я не хотела бы съесть их вместе с блинами! - сказала маленькая Ида.

- Разбей одно яйцо и проверь, - посоветовал Эмиль.

Он охотно сделал бы это сам, но ведь ему надо было держать Лотту, чтобы она не вырвалась.

А Ида взяла яйцо и разбила его о грушевое дерево, росшее совсем ря- дом. Белок с желтком потекли по стволу, и Ида понюхала их.

- Нет, это яйцо не было испорчено! Хотя теперь про него так не ска- жешь...

Лотта-Хромоножка раскудахталась и подняла страшный шум, ведь ей пора было нестись.

И Эмиль догадался об этом.

- Ладно, ладно! - успокоил он ее. - А теперь я покажу тебе, где надо класть яйца. Подожди меня здесь, Ида, я скоро вернусь!

И Эмиль помчался к курятнику, чтобы скорее посадить Лотту в ее гнез- до.

Маленькая Ида осталась одна. Яиц было теперь только восемнадцать.

- Вот это вроде протухло, - сказала самой себе Ида, выбирая одно из яиц. Затем, подойдя к грушевому дереву, она и его разбила о ствол.

- Ой, фу, как пахнет! - сказала девочка. - Так я и думала! Если бы это яйцо попало в блины - вот был бы ужас! Я бы этого не вынесла! - ска- зала Ида, выбрав новое яйцо из оставшихся семнадцати.

Это яйцо пахло неплохо, и оно вполне годилось для блинного теста.

- Но теперь уже поздно, - вздохнула Ида. - Зато ни одно тухлое яйцо не попадет в блины - вот что главное!

И она выбрала еще одно яйцо из оставшихся шестнадцати...

Когда Эмиль вернулся, Ида уже вытирала свои липкие пальчики о перед- ник.

- Отгадай, сколько было тухлых? - спросила она. - Всего два!

И, немного подумав, чуть мрачно добавила:

- Но семнадцать, ясное дело, можно было бы положить в блины.

- Что ты натворила?! - спросил Эмиль, увидев яичницу под грушевым де- ревом.

Личико Иды так и просияло.

- Сдается мне, что я напроказничала! - сказала она. - Ведь это и есть проделка, правда?

- Да, наверное, так оно и есть, - согласился Эмиль.

- А я этого и не знала! - сказала Ида. - Твоя правда, Эмиль, озорные проделки получаются сами собой.

И тут как раз появился папа Эмиля. Ему нужно было наведаться в сви- нарник, и он пошел кратчайшим путем, мимо кустов крыжовника. Но при виде грушевого дерева он внезапно остановился как вкопанный и заорал:

- Что это? Во имя всех святых - что я вижу?!

- Яичницу! - ответил Эмиль.

- Э-э-э-миль! - завопил папа.

И тут Эмиль кинулся бежать во всю прыть - прямо в столярную. А папа отправился следом за ним, чтобы заложить дверь на засов.

А маленькая Ида, оставшись одна возле яичной лужи, горько заплакала.

- Никогда не попасть мне в столярку! - всхлипывала она.

Однако в тот вечер в Каттхульте блины всетаки напекли. Потому что у мамы Эмиля хранилось в кладовке много яиц.

- Почему ты не сказал, что все это натворила я? - спросила маленькая Ида, когда пришла отпереть дверь Эмилю.

- Вот еще! А зачем? Ведь никто не спрашивал, чья это работа. А мне ведь проделкой больше, проделкой меньше - все едино!

Но когда они все вместе сидели вокруг кухонного стола и ели дивные блины, маленькая Ида сказала:

- Папа, а это вовсе не Эмиль разбил яйца. Это сделала я!

Папа тут же уронил ломтик блина, который как раз собирался отправить в рот.

- Ты, Ида?! - удивленно воскликнул он и расхохотался. - Как, и ты, малышка, принялась проказничать? Ну-ка ешь свой блин, и забудем об этом!

- Нет, мне это не по душе! - строго сказала мама Эмиля. - Надо разоб- раться!

Тут папа Эмиля чуточку смутился.

- Надо, ясное дело, надо! Для начала я должен попросить у тебя проще- ния, Эмиль, - сказал он.

Потому что не такой он был плохой человек, чтобы не признаться, если совершал ошибку.

- Ведь ты простишь меня, Эмиль? Ну что тебе - жалко?

- Ладно! - отозвался Эмиль.

- Но послушай-ка! Почему ты ничего не сказал? - спросил Эмиля его па- па.

- Вот еще! А зачем? Нечего по пустякам шум подымать!

- И мне тоже это не по душе, - вмешался Альфред и подмигнул Эмилю.

- И вообще, ведь ты скоро снова напроказничаешь, - решила Лина. - Так что в столярке ты отсидел не зря...

- Не встревай в эти дела, Лина! - оборвала ее мама Эмиля.

- Завтра, - заявила вдруг маленькая Ида, - тебе, Эмиль, незачем озор- ничать снова. Потому что завтра в столярке буду сидеть я!

ПРОДЕЛКА ЭМИЛЯ N 325

Каттхульт близ Леннеберги, где жил тот самый Эмиль, был просто чудес-