Эмиль из Леннеберги

ки, коров, поросят и кур. Вот почему в тот год, в самом начале лета, там должен был состояться аукцион.

Папа Эмиля надеялся подешевле купить корову, а если повезет, и поро- сую свинью, а может, и парочку кур. Вот почему он хотел побывать в Бак- хорве, и вот почему Альфреду с Линой разрешено было сопровождать его. Ведь кто-то должен помочь ему пригнать домой скотину и птицу, которых он задумал купить!

- А вот зачем ехать с нами Эмилю, этого я никак в толк не возьму, - сказал папа.

- Там, поди, и без него шуму и грому хватает, нечего еще тащить с со- бой Эмиля, - поддакнула Лина.

Лина знала, как много свар и драк случается обычно на таких аукционах в Леннеберге и во всем Смоланде, так что по-своему она была права. Но мама Эмиля с укором взглянула на Лину и сказала:

- Если Эмиль хочет поехать со всеми на аукцион, то пусть едет, не твоего ума это дело. Подумай-ка лучше, как ты сама будешь вести себя. Не кривляйся и не гогочи, - ты ведь всегда это делаешь на людях.

Тут Лина смолкла.

Эмиль напялил свою кепчонку и собрался в дорогу.

- И мне что-нибудь купите, - попросила маленькая Ида, умильно склонив головку.

Она попросила, ни к кому, собственно, не обращаясь, просто так, но папа нахмурил брови:

- Купи да купи! Только и слышу. Разве я не купил тебе недавно мятных леденцов на целых десять эре? В день твоего рождения, в январе, неужто забыла?

Эмиль как раз подумывал попросить у папы монетку - не ехать же на аукцион без единого эре в кармане, - но теперь это само собой отпало. Время было самое неподходящее. Это он понимал. Во всяком случае, если просить, то не теперь, когда все спешили и папа, готовый тронуться в путь, уже сидел в большой тележке, на которой возили молоко. "Но чего нельзя получить так, можно раздобыть иначе", - подумал Эмиль. С минуточ- ку он напряженно размышлял, а потом сказал:

- Езжайте вперед, а я прискачу следом на Лукасе!

Папа Эмиля сразу заподозрил неладное, но ему хотелось уехать поско- рее, и он сказал:

- Давай, давай, а то и вовсе оставайся дома! Спокойней будет!

Он щелкнул кнутом, и лошади понеслись. Альфред помахал Эмилю, Лина - маленькой Иде, а мама закричала папе:

- Глядите, не поломайте там руки-ноги, возвращайтесь домой целе- хоньки!

Мама сказала это, потому что она тоже знала, какие безобразия творят- ся порой на аукционах.

Пока молочная повозка не скрылась за поворотом, Эмиль стоял в дорож- ной пыли и глядел ей вслед. Но потом он заторопился, так как надо было срочно раздобыть денег. Как ты думаешь, что он для этого сделал?

Если бы ты жил в Смоланде и был ровесником Эмиля, ты бы знал, сколько ворот стояло, к счастью, в те времена на дорогах. Их ставили для того, чтобы быки, коровы и овцы каждого смоландского крестьянина паслись только на пастбищах своих хозяев. А может, и для того, чтобы смоландские малыши могли хоть изредка заработать монетку в два эре, открывая ворота какомунибудь ленивому крестьянину, которому надо было проехать дальше, но не хотелось слезать с повозки и самому отворять ворота.

Были ворота и в Каттхульте, но, по правде говоря, Эмиль не очень-то разжился на них, так как хутор стоял на отшибе и туда редко кто наведы- вался из прихода. Лишь один хутор лежал еще дальше Каттхульта - Бакхор- ва, где как раз и должен был состояться аукцион.

"Значит, тому, кто туда поедет, не миновать наших ворот", - решил Эмиль, этакий плутишка.

Битый час простоял он сторожем у ворот и заработал - подумать только - целых пять крон и семьдесят четыре эре. Повозки с лошадьми тянулись одна за другой, и только он закрывал ворота, как тотчас надо было снова их отворять.

Все крестьяне, спешившие в Бакхорву, были в хорошем настроении, пото- му что ехали на аукцион, и охотно швыряли монетки в два и пять эре в кепчонку Эмиля. Некоторые богатые крестьяне даже раскошеливались на де- сять эре, хотя, понятно, мигом в этом раскаивались.

А торпарь из Кроки разозлился, когда Эмиль захлопнул ворота перед са- мой мордой его сивой кобылки.

- Чего затворяешь ворота! - закричал он.

- Надо же мне сначала их закрыть, чтобы потом открыть.

- Чего ж ты в такой день не оставишь ворота открытыми? - зло спросил хуторянин из Кроки.

- Что я, рехнулся! - ответил Эмиль. - Это нынче-то, когда мне впервые есть хоть какая-то польза от этих старых ворот?

Но торпарь из Кроки огрел Эмиля кнутом и не дал ему ни пол-эре.

Когда все, кто собирался побывать на аукционе, проехали через Катт-