Эмиль из Леннеберги

- Хорошо, что теперь они здесь не водятся, - сказала Ида.

- Не водятся? - переспросил Эмиль. - Откуда ты это знаешь, раз у тебя нет волчьей ямы, чтоб их ловить?

Еще долго Эмиль лежал с открытыми глазами и думал о волках, и чем больше он думал, тем больше убеждался, что, будь у них яма, в нее обяза- тельно попался бы волк. Задумано - сделано, уже на следующее утро Эмиль принялся копать яму между столярной и кладовой. Летом здесь буйно росла крапива, а теперь она лежала на земле, черная и увядшая.

Волчью яму надо рыть долго, чтобы она была глубокой и волк не мог бы выбраться из нее, если уж туда угодит. Альфред помогал Эмилю и время от времени брался за лопату, но все же яма так и осталась невырытой почти до самого Нового года.

- Не беда, - говорил Альфред, - волки все равно не выйдут из леса до зимы, пока не похолодает и у них от холода животы не подведет.

Маленькая Ида задрожала от страха, представив себе изголодавшихся волков, которые студеной зимней ночью выйдут тайком из леса, подкрадутся к дому и завоют под окнами.

Но Эмиль ни капельки не испугался. Его глаза горели. Он с восторгом глядел на Альфреда, представляя себе, как волк свалится в его яму.

- Теперь я прикрою яму ветками и еловыми лапами, чтобы волк ее не за- метил, - сказал он, довольный, и Альфред с ним согласился.

- Это уж верно! "Без хитрости не проживешь", говорит Дурень-Юкке, схватив вошь пальцами ног, - добавил Альфред.

Эти слова как присказку частенько вспоминали в Леннеберге, но Альфре- ду не следовало бы ее повторять, поскольку Дурень-Юкке как-никак прихо- дился ему родным дедушкой и жил на старости лет в Леннебергской бога- дельне, приюте для бедняков. А над своим дедушкой нехорошо смеяться, хо- тя Альфред вовсе не имел в виду ничего дурного, а лишь повторял то, что говорили другие.

Теперь оставалось ждать, когда настанут лютые холода, а они были не за горами. В самом деле, они скоро и нагрянули.

Перед самым Рождеством разъяснилось, ударил морозец и, как всегда бы- вает, повалил снег. То-то было радости! Снег кружил и кружил над хутором Каттхульт, над Леннебергой и над всем Смоландом, пока вся округа не превратилась в один сплошной снежный сугроб. Из снега чуть торчали лишь колья изгородей, и по ним можно было догадаться, где проходит дорога. И ни один даже самый острый глаз не мог бы разглядеть волчью яму. Яму, словно ковром, накрыло пушистым снегом, и Эмиль каждый вечер беспокоился только о том, как бы ветки и еловые лапы не провалились под тяжестью снега до той поры, когда явится волк и рухнет в яму.

В Каттхульте настала горячая пора - к Рождеству здесь готовились ос- новательно! Сперва устраивали большую стирку. Лина и Креса-Майя, стоя на коленях на обледенелых мостках хуторского ручья, полоскали белье. Лина дула на потрескавшиеся от мороза пальцы и плакала.

Потом закололи большого откормленного поросенка, и тогда уж людям, по словам Лины, не осталось места на кухне. Там рядом с блюдами свиного студня, ветчины, копченой грудинки и другой вкусной еды громоздились го- ры пальтов, кровяной колбасы, свиной колбасы, жареной колбасы, зельца и, наконец, колбас, начиненных кашей и картошкой. А какое Рождество без можжевелового кваса! Он долго бродил в большой деревянной кадушке, в пи- воварне. Пекли столько всего, что просто диву даешься: белый хлеб и сладкие хлебцы на патоке, хлеб ржаной и шафранные булочки с изюмом, простые пшеничные булки, пряники, особые маленькие крендельки, меренги - воздушные пирожные из белка - и пирожные с кремом. А еще готовили клец- ки. Всего не перечтешь. И понятно, в праздник нужны свечи. Лина и мама Эмиля почти целую ночь отливали из воска свечи - большие, маленькие и даже рогатые. Рождество уже стояло на пороге. Альфред и Эмиль запрягли Лукаса в санирозвальни и поехали в лес за елкой, а папа Эмиля пошел на гумно и принес несколько снопов овса, которые приберег для воробьев.

- Одно разорение, - сокрушался он, - но ведь и воробьи хотят в празд- ник попировать.

А сколько еще было таких, кто хотел бы попировать в праздник! Напри- мер, нищие из богадельни. Ты, верно, не знаешь, кто такие нищие и что такое богадельня? Вот и радуйся этому! Если б я стала рассказывать под- робнее о богадельнях, получилась бы история почище того, что рассказыва- ла Креса-Майя об убийцах, привидениях и лютых зверях. Представь себе ма- ленькую убогую лачугу с несколькими каморками, в которых в тесноте ютят- ся бедные изможденные старики и старухи. Они не живут, а мучаются от грязи и вшей, голодные и несчастные.