Эмиль из Леннеберги

Всерьез он и не думал отдавать коня, но раз уж столько людей слышали его слова, ему надо было как-то вывернуться. И он сказал:

- Ладно, так и быть, получишь коня, если удержишь его, пока подкуют.

При этих словах все, кто там стоял, рассмеялись, потому что, сколько они ни пытались удержать жеребца, этого никому не удалось.

Не подумай, что Эмиль был простачком. Он разбирался в лошадях лучше всех в Леннеберге и даже во всем Смоланде. Когда буланый конек взвился на дыбы, захрапел и начал лягаться, Эмиль подумал: "Ну точь-в-точь как Лина, когда ее щекочут! "

Так оно и было на самом деле, и, кроме Эмиля, никто об этом не дога- дался. Конек просто-напросто боялся щекотки. Поэтому он фыркал и брыкал- ся - совсем как Лина, когда, бывало, к ней чуть прикоснешься, а она так и закатывается от смеха. Да ты ведь и сам знаешь, что бывает, когда ще- кочут.

Эмиль подошел к коню и сжал его морду своими крепкими кулачками.

- Эй, ты, послушай! - сказал он. - Сейчас я тебя подкую, а ты не бры- кайся, я обещаю тебя не щекотать.

Угадай, что потом сделал Эмиль? Подойдя к коню сзади, он неожиданно схватил его прямо за заднее копыто и поднял ногу. Конь повернул голову и добродушно покосился на Эмиля, словно желая понять, что он там делает. Видишь ли, копыта у лошадей так же нечувствительны, как твои ногти, и если лошадь взять за копыто, ей нисколько не щекотно.

- Пожалуйста, - сказал Эмиль кузнецу, - давай подковывай, я подержу!

Гул пронесся в толпе и не смолкал, пока Эмиль помогал кузнецу подко- вать коня на все четыре ноги.

Когда дело было сделано, барышник стал изворачиваться. Он хорошо пом- нил, что обещал, но не хотелось ему отдавать коня. Вытащив из кошелька пять крон, он протянул их Эмилю.

- С тебя хватит, - сказал он.

Крестьяне, стоявшие в кузнице, разозлились не на шутку. Они знали це- ну слову и умели его держать.

- Ты это брось! - сказали они. - Теперь конь - мальчишкин!

И вышло так, как они сказали. Барышник был богат, все это знали, и, чтобы избежать позора, пришлось ему сдержать слово.

- Ладно, триста крон - еще не все золото на свете, - сказал он. - За- бирай своего подлого конягу и дуй отсюда!

Угадай, обрадовался ли Эмиль? Он вскочил на своего только что подко- ванного коня и выехал из ворот, будто важный какой генерал.

Крестьяне прокричали "ура", а кузнец сказал:

- И каких только чудес не бывает на ярмарке в Виммербю!

Сияя от счастья, радостный и гордый, скакал Эмиль напрямик через яр- марочную толпу, а навстречу ему по улице Стургатан в страшной давке про- бирался не кто иной, как Альфред.

Увидев Эмиля, он остановился как вкопанный и широко раскрыл глаза.

- Что за наваждение! - воскликнул он. - Чей это у тебя конь?

- Мой! - крикнул Эмиль. - Его зовут Лукас, и, подумать только, он бо- ится щекотки, точь-в-точь как Лина.

Тут как раз подоспела Лина и дернула Альфреда за рукав.

- Пора ехать домой, понял? - сказала она. - Хозяин уже запрягает ло- шадей.

Вот и настал конец веселью, пора было хуторянам возвращаться домой в Леннебергу. Но Эмилю обязательно хотелось показать коня Готфриду.

- Скажи папе, что через пять минут я вернусь, - крикнул Эмиль и так понесся к усадьбе бургомистра, что только искры посыпались из-под копыт.

Осенние сумерки опустились над садом бургомистра, но в доме празднич- но светились окна, и оттуда доносились смех и говор. Пир был в самом разгаре.

А в саду разгуливал Готфрид, который терпеть не мог званых обедов, пирушек и охотнее ковылял на своих ходулях. Увидя Эмиля, гарцующего на коне, он снова кубарем полетел в куст сирени.

- Чей конь? - крикнул он, как только ему удалось высунуть нос из кус- та.

- Мой, чей же еще? - ответил Эмиль. - Конь мой.

Сперва Готфрид никак не хотел этому поверить, но когда наконец понял, что Эмиль не шутит, пришел в ярость. Сколько он клянчил у отца коня, клянчил с утра до вечера, и что же ему отвечал всякий раз отец? "Ты еще маленький. Ни у одного мальчика в твоем возрасте нет коня! "

И как это взрослым не надоест вечно врать! Вот вам, пожалуйста, Эмиль! Пусть папаша полюбуется собственными глазами, если они у него есть и если он только пожелает выйти и посмотреть! Но он сейчас сидит с гостями за столом и пирует, объяснил Готфрид Эмилю. Он долго будет си- деть с этими дурошлепами, которые только и знают, что есть, пить и без конца произносить какие-то речи.

- Эх, выудить бы его оттуда, -