Сон коробейника

Жил-был в деревне Софэм, что в графстве Норфолк, коробейник Джон. Жил он с женой да тремя детьми очень бедно, в убогом домишке. Ведь как ни старался Джон, а хорошего торговца из него не вышло - слишком уж он был прост, слишком честен, не умел выколачивать последние денежки из бедняков, когда продавал им свои товары на ярмарках и базарах.

День за днем шагал Джон по дорогам с тюком за спиной; продавал булавки и кружева, ленты и платки всем, кто хотел их купить, а еще пел на деревенских ярмарках старинные песни и баллады.

Но вот в каком-то году весна выдалась поздняя, а когда она, наконец, пришла, задул такой сильный ветер, полили такие частые дожди, что бедняга Джон лишь изредка мог выходить из дома с товаром.

Тяжелое это было времечко для Джона и его жены - им едва удавалось прокормить и одеть своих троих детей. У сына не было башмаков, не в чем было на работу выйти, а дочки выросли из своих платьев - хочешь не хочешь, а доставай новые.

- Ума не приложу, как нам быть! - со вздохом сказала жена коробейника в одно дождливое утро.- Ничего не могу придумать… Видно, придется тебе, Джон, наняться в работники на ферму. В нынешнем году торговлей много не заработаешь.

- В этакую погоду на ферме тоже делать нечего, - ответил коробейник. - Но вот что я тебе скажу, жена! Подамся-ка я в Лондон, как только прояснеет.

- В Лондон?! - воскликнула жена. - А что тебе там делать? Хочешь разбогатеть, что ли? Да лондонские жулики тебя как липку обдерут! Что это тебе взбрело в голову-в Лондон идти?

- Так и быть, скажу, - ответил коробейник.- Прошлой ночью, когда по крыше дождь барабанил, мне не спалось и я все думал да ломал себе голову, как нам быть? А когда, наконец, заснул, приснился мне чудесный сон. Ей-богу, чудесный, жена!

- Ты, верно, видел во сне, что с неба в камин упал шкаф, набитый новой одежей! А когда проснулся, оказалось в камине не шкаф, а всего-навсего старое грачиное гнездо, которое целый год торчало у нас на крыше.

- Вот и нет! - сказал Джон. - Во сне я слышал только голос, - и до чего же ласковый голос! - а чей, не знаю. И будто голос этот сказал мне: “Джон, пойди в Лондон, стань на Лондонском мосту, и ты услышишь удивительную весть”.

- Какую весть? - спросила жена Джона.

- Не знаю - тут я как раз проснулся. Но до чего ласковый это был голос, до чего убедительный!

- И ты собираешься тащиться в Лондон из-за какого-то сна? Да ты, должно быть, поел за ужином заплесневелого сыра, вот и приснилась тебе какая-то чушь!

- Нет, женушка,- сказал коробейник.- После твоих ужинов сны не снятся.

- И немудрено! Мне ведь ужин-то стряпать почти не из чего! Ну, а что это за удивительную весть ты должен услышать на Лондонском мосту? Может, надеешься узнать, что помер твой старик отец и оставил тебе состояние?

- Да, что-нибудь в этом роде, хотя моему старику оставлять нечего. А впрочем, глупости все это, и говорить о них больше не стоит.

Но и вторую и третью ночь коробейника мучили сны. Три ночи подряд слышался ему все тот же голос:

“Джон, пойди в Лондон, стань на Лондонском мосту, и ты услышишь удивительную весть”.

“Уж не ангел ли это говорит со мной? - думал Джон.-А может, сам господь хочет помочь бедняку в трудный час…”

Как ни прост был Джон, но уж если, бывало, забьет себе что-нибудь в голову, никак его не отговоришь, и в конце концов жена согласилась отпустить его. Благословила мужа на дорогу, сказала, что рада будет, если он хоть живым вернется, а больше ей ничего не надо. Заставила его одеться потеплее и отдала ему последние деньжонки. На прощанье Джон расцеловал всю семью и пошел в Лондон. На сей раз он не тащил на спине тюка - вышел налегке, только с палкой в руках.

До Лондона ходу было четыре дня. На Джоново счастье распогодилось, и он мог ночевать в сараях или под стогами сена. Наконец он добрался до Лондона и без труда нашел знаменитый мост. В те далекие времена на этом мосту стояли дома и лавки и по нему проходили толпы народа.

Дошел Джон до Темзы, остановился на мосту и стал ждать. Глядит на воду, видит - проплывают мимо лодки; глядит на улицу, видит - кареты и повозки катят, всадники едут, пешеходы идут. Но никто с ним не заговаривает, никто его не замечает.

Когда стемнело, Джон улегся, прислонившись к стене какого-то дома, и заснул.

На другой день он стал на другом конце моста. Но опять никто не обратил на него никакого внимания. Проголодался Джон, купил себе небольшой каравай хлеба, немного сыру и кружку пива.

Так он и стоял на мосту день за днем, пока не вышли у него все деньги.

“Вот и конец моим приключениям, - подумал Джон.